Пришлось в очередной раз скрипнуть зубами и дать отбой.
Люди верят в плохое очень быстро. Порой слишком быстро.
Хотя, как отреагировала бы я сама, если бы Чейзер вдруг явился в наш с Клэр особняк, толкнул бы кухарку, разбил бы об пол все спиртное из бара и послал смешариков?
«Я бы в первую очередь задумалась о том, что что-то здесь не так…»
Равнодушно шумел многочисленными авто проспект; взвесив все «за» и «против» совершения очередного прыжка и потери при этом энергии (которая мне сейчас очень нужна, чтобы держать вокруг себя ложное поле), я предпочла вариант проще и махнула рукой проезжающему мимо такси.
– Мне нужно поговорить со смешариками.
Незнакомый представитель Комиссии смотрел на меня почти так же отстраненно, как до этого башка из телевизора.
– Это невозможно.
– Почему?
– Они вовлечены в прохождение эксперимента с построением временных тоннелей.
– Прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
Мы стояли на первом этаже возле входной двери, куда путь «простым смертным» был заказан. Идеально гладкий, но не скользкий мрамор пола, преобладание серого во всем – краске стен, стойке КПП у входа, униформе местных служащих.
Представитель Комиссии – невысокий мужчина с редкими русыми волосами – уже сообщил мне, что ни Дрейка, ни его заместителя в Реакторе нет. А теперь говорил о том, что и с Фуриями увидеться не удастся. Кажется, сегодня мне катастрофически не везло.
Но я здесь. А напротив меня представитель местной власти – возможно, они смогут помочь и без Дрейка, возможно…
Стоило мне раскрыть рот, чтобы выдавить из себя слова – «мне нужна помощь», – как мой чертов телефон вновь пикнул смской.
«Я его выкину».
Только положения это не спасет.
«Скажешь ему, и один из твоих друзей навсегда останется калекой».
Я прочитала этот «доброжелательный» текст, прикрыла глаза и медленно досчитала до пяти. Конечно, я не буду говорить ей, что Лагерфельд вылечит любого калеку, но мысль о том, что Дэйн, например, падает и ломает руку…
– Послушайте, – неохотно произнесла я вместо того, что намеревалась до этого, – покажите мне, как пройти к криокамерам?
Незнакомый мужчина в форме не выказал ровным счетом никакого удивления.
– Следуйте за мной.
Мы виляли бесконечными коридорами, спускались все ниже – кажется, гораздо ниже уровня почвы, – то шагали по лестницам, то ехали в лифте.
Как далеко. Как долго.
Почему все сошлось в одно: рядом ни Дрейка, ни Сиблинга, ни даже смешариков? Те бы помогли – я верила.
Незнакомый мужчина, стоящий рядом со мной в кабине, молчал. Ему, кажется, не было никакого дела до того, зачем я вдруг попросила показать мне запретную территорию.
– А к камерам разве попадают не через Лабораторию?
– Есть разные пути.
Ответили уклончиво.
Я маялась от неуверенности