– Так не делается, Бернарда, понимаешь? – кричали в трубку. – А если бы она разбилась?! Ты понимаешь, что ты сделала? Просчиталась? Еще один такой просчет может стоить кому-то жизни…
– Мак…
– Не ожидал, Ди. Не от тебя.
– Мак!
Но он не слушал. Я никогда раньше не слышала, чтобы Чейзер силился сдержать не только крик, но и те хлесткие слова, которые пытались сорваться с его губ.
– Машину я тебе прощу. Но свою женщину…
– Да послушай же ты!
– У нее легкое сотрясение. Пусть это будет твой «удачный день».
«И не стоит мне звонить», – пронеслись в моем сознании холодные слова до того, как он положил трубку.
Теперь на диване я сидела с закрытыми глазами и до боли сжавшимися вокруг телефона ледяными пальцами.
Что говорила лысая, я не слышала.
– …если через два часа ты не принесешь то, что мне требуется, настанет очередь твоего следующего «друга».
– Дерзай, – отозвалась я ледяным тоном и поднялась с дивана. – За свои дела ты получишь с верхом.
«Это я тебе обещаю».
– Я дотянусь до любого, кто тебе дорог.
– Флаг тебе в руки.
Мне здесь нечего делать. Только заберу Мишу.
Лысая на мгновение умолкла, силясь разобрать смысл фразы с «флагом».
– Новая беда будет настигать их каждые шесть часов. И виновной в этом будешь ты.
– Нет. ТЫ.
Наверное, она думала, что после инцидента с Лайзой, я совершу спринт в Реактор и вынесу из Лаборатории содержимое половины криокамер, лишь бы «пронесло».
Не тут-то было.
Зло возвращается к тому, кто его сеет, – это закон сохранения баланса. И я не стану слабой пешкой в чьих-то грязных планах. «Обрыбится», – как когда-то говорили гопники у моего подъезда.
– Ты принесешь то, что я прошу…
– Сгинь, чмо.
Недобро, но доброты во мне в этот момент не осталось.
Я уже выходила из комнаты, когда она довершила фразу:
– …или твой кот попадет под колеса.
– Сама не попади под «колеса».
Я произнесла это ровным тоном с такими черными от злости глазами, что зрачки «гостьи» расширились, а рот на мгновенье закрылся.
Воспользовавшись паузой, я пошла за Мишей.
Клэр поклялась, что ни за что не выпустит Михайло на улицу, чтобы никаких «колес».
– Слушай, как странно, что вчера в штаб попала ракета, – до сих пор не могу понять, как повстанцы подобрались так близко, причем не замеченные радарами. У нас любая ракетница имеет встроенный чип – ее не поднести ближе, чем на два километра к бункеру. Но кто-то смог, собаки. Как?
Эльконто сокрушался, не особенно умело заваривая для меня чай – этим всегда занималась Ани-Ра, но сейчас последней не было дома.
И да – я предприняла еще одну попытку связаться с Дрейком – на этот раз через снайпера. Рискованно, но не сидеть же, сложа руки?
«Каждые шесть часов…»
Они