В повседневном своем существовании человек обычно не задает себе таких вопросов. Они ему не нужны и не интересны. И многих других вопросов он не задает.
И тем более, человек не замечает, что перед ним непрерывно происходит мистерия: жизни, разума, случайностей, закономерностей. Непонятны ни причины всего этого, ни предстоящие последствия. Ровным счетом ничего не понятно.
Чтобы хоть что-то узнать среди всей этой безостановочной динамики, нужно спрашивать. Иначе ответ найти невозможно…
Маршрутка дрогнула на неровности дороги и гулко громыхнула своим металлическим корпусом, встряхнув пассажиров. Выходить на следующей. Надо сказать водителю на всякий случай, чтобы не проехал…
***
Минуту спустя она уже стояла на остановке. На противоположной стороне улицы высилось здание педагогического университета. Массивное, похожее на черепаху, вытянувшую свои передние лапы немного вперед. Зеленоватый цвет фасада усиливал сходство с земноводным, а массивные колонны на входе создавали иллюзию объема.
Перейдя улицу, политую весенним дождем и кишащую многочисленным транспортом, буквально за минуту очутилась около входа. По мере приближения здание уже не казалось таким огромным, как издали в сравнении с соседними, не утратив, впрочем, своей тяжелой, классической величавости.
У дверей толпились люди, пришедшие на день открытых дверей. Она знала, что лучше всего идти именно сегодня, поскольку пускают всех и не нужно объяснять охране, что именно привело ее сюда. И на вопросы ответят охотнее.
Зайдя внутрь, увидела еще большую толпу людей, в некоторых местах разреженную, а в других более густую, потому как пришедшие образовывали компании, между которыми можно были пройти, несмотря на тесноту.
Здесь она оказалась впервые и потому стала осматриваться по сторонам, пытаясь определить, куда ей идти. А вокруг, и правда, было много всего. Столы с сидевшими за ними людьми, вывески. В дальнем конце холла большой стенд, а чуть дальше, в стороне от него, небольшой столик с фотографией и несколькими цветами. Сверху люстры и чудесный лепной потолок. Остальные детали интерьера разглядеть было невозможно из-за столпотворения.
Она не пошла в актовый зал, как многие другие, а сразу отправилась по коридорам, которые вели ее некоторое время в противоположную сторону от входа. Вскоре доносившийся из фойе шум стал тише, и стук ее собственных шагов, эхом отдающийся по коридору, начал преобладать над всеми другими звуками.
Проходя мимо стендов, она иногда останавливалась и читала, но ничего кроме незнакомых фамилий и официальных объявлений, не попадалось ей на глаза. Когда же