Тем утром Чезаре проснулся в отвратительном настроении с жуткой головной болью. Попытался отвертеться от участия во встрече будущего зятя, полагая, что обязанность эта не из приятных, но его отец ничего не хотел слышать.
– Ты – представитель Святого престола, и причинами для твоего отсутствия могут быть только чума или малярия, – сурово указал ему Папа и вышел из комнаты сына.
Чезаре, возможно, и остался бы при своем мнении, если бы не Лукреция. Она прибежала к нему по тоннелю из своего дворца, как только услышала, что он заболел. Села на кровать, погладила по голове, потом спросила: «Чез, кто, как не ты, сможет сказать мне правду о человеке, за которого мне предстоит выйти замуж? Кому еще я могу доверять?»
– Креция, какая разница? – ответил он вопросом. – Тебя уже обещали ему в жены, и с этим я ничего не могу поделать.
Лукреция улыбнулась брату, пальчиками взъерошила ему волосы. Наклонилась, нежно поцеловала в губы и улыбнулась.
– Неужели тебе так трудно сделать это для меня? Я ненавижу саму мысль о том, что в мою постель ляжет другой мужчина. Я буду плакать и закрывать глаза и пусть не смогу выгнать его из кровати, целовать его откажусь. Клянусь тебе, брат мой, откажусь.
Чезаре глубоко вздохнул и согласился выполнить желание сестры.
– Я очень надеюсь, что он не чудовище, – только и сказал он. – Иначе мне придется убить его до того, как он прикоснется к тебе.
Лукреция рассмеялась.
– Мы с тобой развяжем священную войну. – Реакция Чезаре ей понравилась. – Папе прибавится дел. Ему придется задабривать Милан, который очень обидит смерть Джованни от твоей руки, и пытаться заключить союз с Неаполем. Мавр может захватить тебя и бросить в подземелье. Папа поведет свою армию, чтобы освободить тебя, а тут и Венеция попытается отхватить у нас кусок территории. Лучшие художники Флоренции будут рисовать наши портреты, выставляя нас в самом неприглядном виде, а их пророки – обещать нам вечное проклятие, – она так хохотала, что повалилась на кровать.
Чезаре нравилось слышать смех сестры. Смех этот заставлял его забыть обо всем на свете, даже успокаивал злость, которую он испытывал к отцу. Да и головная боль поутихла. В общем, он согласился встречать «дорогого» гостя...
Как только Лукреция услышала музыку и поняла, что процессия приближается к ее дворцу, она взбежала на третий этаж и выскочила на балкон, нависающий над улицей. Джулия Фарнезе, уже два года любовница Папы, в этот день одела ее в темно-зеленое атласное платье с кремовыми рукавами и украшенным драгоценными камнями лифом. Белокурые волосы забрала в пучок, оставив лишь несколько прядок, свисающих вдоль щеки, чтобы подчеркнуть красоту шеи.
Джулия уже не один месяц пыталась объяснить Лукреции, что будет ожидать ее в первую брачную ночь, Лукреция если и слушала, то вполуха. Когда же Джулия начинала рассказывать о том, как должно ублажать мужчину,