Лидия. Да.
Володя. Вы были такая загорелая и… словом, вы вдруг пошли всем телом ко мне навстречу, может быть, поезд прибавил ход. Ну и так далее.
Лидия. Что – так далее?
Володя. Своими вопросами вы превращаете все в интрижку.
Лидия (обидевшись). Не хотите – не надо.
Она читает. Он смотрит в окно.
Лидия. Я вам что-нибудь обещала?
Володя. В смысле любви до гроба? Нет. Нам было не до этого.
Лидия. Вы сами все опошляете!
Володя. Нет. (пауза). Я не опошляю. Если бы вы помнили все это, как помню я… Вам хочется хоть немного урвать, простите за грубость, от юности – вот и весь ваш интерес.
Лидия. Вы злитесь.
Володя. Да, злюсь. Простите.
Смотрит в окно.
Лидия. Может быть, ЭТО я и хочу вспомнить?
Володя. О чем вы?
Лидия. Иногда… мне кажется, что… не знаю.
Володя. Иногда вам кажется, что вы что-то важное забыли, так, что ли?
Лидия. Нет. Иногда… Я была очень загорелая?
Володя. Черная.
Лидия. Когда долго лежишь на солнце, то вот здесь, чуть ниже шеи остается крохотное пятнышко, внутри, как линза… Весь мир становится другим. Совсем другим, как… Не могу я объяснить.
Володя. Это вы и хотите вспомнить?
Лидия. Да… Нет, это я помню. Но какой он, этот другой мир? Вот что я хочу…
Володя. Не понимаю.
Лидия. Это бывает, наверное, только в шестнадцать лет.
Володя. И в двадцать один. Мы подъезжаем.
Лидия. Да?.. Да, подъезжаем.
Володя. Значит, так и не вспомнили.
Лидия. Нет. Но теперь я точно знаю, что ничего не было.
Володя. Теперь?
Лидия. Да. Потому что чемодан в Москве несла я сама.
Володя. А мы поссорились.
Лидия. Неужели?
Володя (закрывает глаза). Повторите еще раз.
Лидия. Что?
Володя. Это слово. «Неужели». (Пауза.) Прошу вас.
Лидия. Неужели?
Володя. Оно. (Пауза.) Я уж думал, от вас ничего не осталось.
Лидия. Я так изменилась?
Володя. Да. Вы не представляете, как вы изменились.
Лидия. Я постарела. Конечно.
Володя. Нет, не очень. Не в этом дело. Вы стали похожи на всех.
Лидия. Да?
Володя. Да.
Лидия (пауза). Я очень хочу вас вспомнить!
Володя. Не надо было забывать. Впрочем, это только ваше дело.