Дальше Квазимодо смотреть не стал – как был голый, полез в реку. Аванк, видать, убрался пузо зализывать, а об имуществе побеспокоиться нужно.
Швы на лодке разошлись, и она едва виднелась над водой. Жалко – вор к «своей» лодке уже привык и даже вынашивал планы, когда минет необходимость в водном средстве передвижения, обменять суденышко на что-нибудь полезное в хозяйстве. Дайте только выбраться в населенные места, а там пусть Глири со своими приказами убирается подальше.
Квазимодо удалось выловить свой плащ и мешок и мешок Уэна. Заодно вор вытащил из воды копье и мешок фасоли.
У воды Квазимодо ждал сотник. Покачал головой:
– Смелый ты, Полуморда, только полный дурак. Раз тебя аванк не сожрал, так, думаешь, и дальше так будет?
– Так мы, господин сотник, подстрелили тварь. Может, больше не приплывет?
Глири засмеялся:
– Да ты, криворожий, прямо герой. Напугал аванка. Да ему твоя карро что соломинка в заднице. Ладно, почему эвфитон не снял?
– «Плечо» тварь сломала, – не моргнув глазом соврал и не думавший искать канувшее в воду орудие Квазимодо, – как даст тварь хвостом – я в воду, дуга вдребезги. Я уж нырял, да где там, вода – одна муть.
Сотник смачно сплюнул:
– Уж знаю, как ты искал. Все равно некогда нам. Пока твой проклятый аванк не прочухался, нужно убраться подальше.
Ныряльщик лежал в стороне. Люди к нему близко не подходили – и так все понятно. Квазимодо постоял, раздраженно трогая ноющий живот. Как-то все это неправильно. Глаза фуа, кажется, были открыты. Вор вздохнул и подошел. Ныряльщик действительно был в сознании. Смотрел белыми от боли глазами. Квазимодо присел на корточки.
– Воды мне оставишь? – прошептал фуа.
– Оставлю. И в тень передвину. Подожди пока…
Люди вокруг собирались в путь, невесело обсуждая подробности произошедшего. Квазимодо деловито прошелся между вещей к лодкам и обратно, спер по пути большую миску. Воды пришлось набрать прямо из реки, но тут уж ничего не поделаешь. Вор торопливо срубил две ветки, используя их как колья, натянул у куста плащ. Разостлал второй. Нести ныряльщика было сложно – живот болел, да и как возьмешь на руки человека, когда у него только что половину ноги оторвали? Солдаты косились со стороны, но помочь никто не пришел. Фуа обеспамятел, но быстро пришел в себя на плаще. Квазимодо спрятал под ветки миску с водой, свой прекрасный котелок, тоже полный воды.
– Из жратвы у меня только фасоль есть. Может, размочишь.
– Спасибо, – прошептал ныряльщик. Нос его заострился, кожа казалась меловой.
– Не за что, – пробормотал вор. – Я тебе должен.
– Уже нет. Ква, у тебя орехи остались? Оставь мне.
– Легкой дороги хочешь, – со злостью прошептал вор. – Фиг тебе, а не орехи. Вы, лягушки, живучие. И ты выкарабкаешься. Я тебе лучше нож оставлю.