Лодка не двигалась, замерев в нелепом, чуть приподнятом положении, – аванк удерживал ее днище на своей длинной морде. Бубен потянулся за копьем своего погибшего товарища. Квазимодо знал – уже не успеть. Ничего не успеть. В этот длинный миг фуа глянул на одноглазого парня. Квазимодо даже не успел изумиться тому, что собирается сделать ныряльщик, – фуа прыгнул в воду. Это был даже не прыжок – скачок, фантастически высокий и длинный. Человек-лягушка беззвучно вошел в воду. Лодку сильно тряхнуло – аванк развернулся вслед за движением фуа. Бубен с проклятием растянулся на дне лодки. Квазимодо выдернул чеку из станины, подхватил ложе с «плечами» на руки. Живот чуть не рвался от напряжения – вор с трудом удерживал на весу тяжелое орудие. Четырехгранный наконечник карро смотрел за борт. Вынырнет – всадить стрелу. Лучше в пасть. Если нет – прямо между глаз. Не пробьет – может, хоть оглушит.
Аванк не показывался. Там в воде что-то происходило – летел ил и песок со дна, словно в котле, бурлила белая вода, далеко разлетались брызги. Мелькнул огромный, весь в костяных пластинах, хвост. Волна чуть не перевернула лодку. Квазимодо не успел удивиться, увидев внезапно выскочившую над поверхностью голову ныряльщика. Фуа с поразительной скоростью плыл между лодкой и тростниковыми зарослями. Следом устремился аванк. От его морды расходились две длинные волны. Раскрылась пасть. В последний миг чудовище повернулось чуть набок, чтобы ловчее схватить верткую добычу. Мелькнула над водой перепончатая, шире любого щита, лапа, бледно-желтое брюхо.
Все это происходило настолько быстро, что Квазимодо дернул рычаг спуска совершенно бессознательно. Щелчок мощного механизма свалил вора с ног. Падая за борт лодки, Квазимодо успел понять, что не промахнулся.
Стрела вонзилась в брюхо, чуть ниже передней кривой сильной лапы аванка.
Вода рвалась отовсюду. Квазимодо крутило, бросало, что-то мощно ударило по пятке. Вор пытался куда-то плыть. В легкие стремилась мутная вода. Квазимодо понял, что почему-то плывет вдоль зарослей. Под ногами было дно. Вор ухватился за тростник, поспешно полез в гущу зарослей. Там позади качалась отброшенная к другому островку лодка. Вода успокаивалась, лишь рыжее пятно поднятой со дна мути и водорослей расплывалось во всю ширь пространства между островками.
Квазимодо откинул с глаза мокрые волосы и пощупал живот. Там болело – точно надорвал себе жилу. Нужно на берег выбираться.
Там посреди