– С другой стороны, – продолжал рассуждать Валентин, который подумал, что может поделиться с этой случайной, в общем-то, собеседницей своим горем, – когда мы отмечали Новый год… Хэллоуин… Или, скажем, когда празднуем чей-нибудь день рождения… На всех этих корпоративах, или, прямо скажем, попойках все кажутся такими милыми, хорошими… Все так друг друга любят… А я чувствую себя таким одиноким! Наешься, напьешься, а внутри такой духовный голод и опустошенность…
– Разрешите, я прочту свои стихи на эту тему.
Валентин с интересом воззрился на девушку.
– Наливайте мне, чтоб мне не быть больше скованной!
Не жалейте, отнявши и смысл, и мечту!
Наливайте мне, чтоб я была проспиртована.
Наливайте… Я не научилась по-новому.
Подыхаю я, сбитая злом на лету.
Я пустая бутылка, мечты мои отняты.
Все так думают! Пусть же крепчайший коньяк
В нос ударит, ознобом по коже – ништяк!
И померкнет в глазах солнца диск запыленный,
Будто на карусели кружусь окрыленно я
В тусклой комнатке, где торжествует мой враг.
С этой рюмкой сегодня забуду печали я,
Эту чашу я выпью сегодня до дна.
На разгульном веселье чужой вакханалии
Я не буду пьяней, чем от скорби пьяна.
Вакх свидетель, что в скорби всегда я сильна.
Да! В ничто и в тупик полечу я расслабленно.
Гимн хмельной унесет пускай буря – лети
Из штормящих лесов на морские пути!
Лишь один собутыльник, такой же расхлябанный,
Знает: выпью я за воскрешенье мечты.*1
Стихотворение показалось Валентину вполне достойным. Он удивился, как Полина может одновременно вести машину и читать стихи. Она внимательно следила за дорогой, однако ее лицо засияло вдохновением.
– Может, я как-нибудь напишу музыку на Ваши стихи.
– Я была бы очень рада.
В этот вечер Валентина будто прорвало. Он сам не осознавал, что внутри накопилось столько подавленных переживаний.
Полина была тактична и ни о чем не расспрашивала. Однако пока они доехали до дома Валентина, он уже рассказал ей и про маму, и всю свою жизнь…
Наконец они подъехали к его бараку в тихом переулке.
– Я хотела бы, чтоб у меня был такой брат, как Вы, – сказала Полина.
Паренек не стал приглашать ее домой, чтоб все не опошлять.
– Не унывайте, Валентин. Только не сдавайтесь. Мужайтесь.
– Легко сказать… Они все сговариваются, ополчаются против меня. Почему-то я им очень интересен для пересудов. Они все знают что-то, чего не знаю я… Как авгуры. Знаете, что такое авгуры?
– Естественно. Вот что. Я хочу поддержать тебя, Валентин. Я на твоей стороне. Давай мы с тобой договоримся, что тоже будем с тобой как два авгура, понимающие друг друга без слов, и об этом