– А что я скажу на работе?
– Напишешь заявление, я отнесу. По семейным обстоятельствам, – опять Машка летит на выручку.
– Пойдемте купаться, сказала Наталья Алексею. – Нет, спасибо, – с сожалением отказался он, – мне еще до города пилить.
– Оставайтесь, места много, – пригласил Анатолий, заодно и за Натальей приглядите.
Анатолий как-то очень по-мальчишески подмигнул Алексею. Алексей моментально смутился, поправил тарелку, переложил вилку, покрутил головой.
– Думаю, что здесь она в безопасности. Меня смущает скорее ее место работы. Даже к квартире опасности практически нет – охрана в подъезде, хотя…
Он задумался, а потом быстро засобирался.
– Где мы встречаемся завтра? Во сколько вообще этот спектакль?
– Вечер с семи. Нас с Полиной может привезти водитель Анатолия, так что можем встретиться перед входом в театр.
Анатолий представил себе лестницу Большого театра и толпу людей перед входом.
– Нет, я заеду за вами в шесть пятнадцать. Как вы будете добираться завтра?
– Мы выедем рано, часов в одиннадцать. – Что вы еще делаете?
– Ну, я иду в парикмахерскую к тринадцати, потом буду дома.
– А нельзя организовать парикмахера на дом?
– Конечно, можно, – сказал решительно Анатолий, – приедет мой кауфер и все сделает в лучшем виде.
– Так, с вами решено. А как быть с Полиной?
– Полину заберет няня около двадцати часов. Их увезет мой водитель домой. Я могу выделить свою охрану.
– Да, это нелишнее. Ваша охрана плюс мой хлопец. Все будет нормально. Собственно, с Полиной просто перестраховка. Кстати, а где она?
– Они с Танюшей играют новой кухней. Это я подарила, – с гордостью сказала Наталья.
– Тогда я пойду скажу ей, что уезжаю, – сказа Алекей. Наталья посмотрела на него с удивлением: Полина – маленькая девочка, а он «пойдет скажет ей, что уезжает». Почему-то стало тепло на душе. Он не совсем мент, он просто хороший человек.
Перед воротами Алексей поцеловал ей руку. Она потом целый вечер гладила ее, вспоминая прикосновение его губ.
Все-таки она затащила его в постель. Да и усилий особенных прилагать не надо было. Он ее практически выгнал, но уходя, уже в дверях, она подвернула ногу. Ноге, наверное, было больно, он начал искать бинт, чтобы наложить тугую повязку, потом эту повязку неумело накладывал, потом понес ее на диван, чтобы ей было удобнее. Она его при этом слегка обнимала, касалась волос, упоительно пахла духами. Мозг упирался, упирался, а потом отключился, и начало действовать тело. И всего-то!
Радости никакой не было, только опустошенность, как после тяжелого гриппа. Ландыш, напротив, повеселела, стала игривой, как будто в нее вдохнули энергию. Как вампир, подумал Иван. Кошмар какой-то: он, молодой, тренированный