– Рассмеялся. Особенно когда я заговорила о том, что замужество с Ашотом сделает тебя несчастной.
– Почему же он рассмеялся?
– Он сказал, что молодые люди имеют до женитьбы тысячи связей, которые порываются после законного брака. Любовь царевича – случайность и вызвана жалостью, которую он почувствовал, увидев севордскую княжну, одетую в траур в дни горя. «Любовь часто рождается там, – сказал он, – где живет сострадание. Придет время, царевич займется государственными делами и забудет княжну. Я же, – продолжал он, – постараюсь направить события так, как мне этого хочется».
– И что он сделал?
– Немедленно поехал в Утик и уговорил вдову князя Геворга выдать свою дочь за достойного человека, который мог бы управлять их владениями, так как княжна была единственной наследницей Геворга.
– Ну, а дальше?
– Княгиня приняла с благодарностью его совет. Мало того, она попросила князя Севада, чтобы он сам устроил этот брак… И князь Севада, не теряя времени, уговорил тайского сепуха Цлик-Амрама жениться на княжне.
– И эта девушка могла променять такого героя, как царевич, на Цлик-Амрама? Я начинаю презирать моего супруга, когда подумаю, что он способен любить такую женщину.
– Не суди поспешно, царица! Не каждая княжеская дочь растет так вольно, как гардманская княжна, которой дано было даже право выбирать себе жениха. К тому же сепух Амрам не был простым человеком. По храбрости, красоте и богатству он не уступал самым могущественным князьям. Но если бы даже севордская княжна любила царевича как безумная, то ведь князь Севада своей искусной и убедительной речью мог охладеть ее пламенное чувство.
– Настоящую любовь нельзя охладить. Женщина, полюбившая Ашота, не может забыть его. Вероятно, эту девушку довели до отчаяния, уверяя, что брак ее с царевичем невозможен.
– Может быть.
– Вот почему их любовь продолжается, несмотря на то, что оба они связали себя брачными узами.
– Может быть.
– Саак Севада собственной рукой разрушил свой дом, недаром говорит пророк: «Тот, кто роет яму для ближнего, сам в нее попадет».
– Да, конец оказался таким… Но кто мог предвидеть?
– Ах, Седа, если бы ты вовремя открыла мне эту тайну…
– Царица, а мое обещание? Разве я могла его нарушить?
– Ты нарушила ведь его, сообщив тайну отцу.
– Это другое дело. Он мужчина и человек дальновидный.
– Где же его дальновидность? Ты сама видишь, чем это кончилось…
– Мы, женщины, очень забывчивы. Небольшие горести настоящего заставляют нас забывать радости прошлого. Князь Севада уготовил для своей дочери большую славу, и ты этой славой насладилась, моя царица.
– И все же настоящее затмило для меня все хорошее.
– Справедливость требует, чтобы мы смягчали наши горести воспоминаниями о радостях прошлого.
– Где они, Седа, эти радостные воспоминания? В моей брачной жизни я не видела счастья.
Седа загадочно улыбнулась.
– Ты