Настес, Амфимах, сыны Номиона, воеводы народа варваров карон, прибывших из Милетона, горы Ффирон, от реки Меандр, гор Микала.
Сарпедон, Главк, воеводы народа ликийцев, прибывших из Ликии, от реки Ксанф.
И бессмертные боги, и всадники в пышных доспехах,
Ночью спят все; лишь Дию не мог сладкий сон дать покой.
Об Ахилле терзался заботливой думой: «С успехом
Честь отмстить, пред судами ахеян казнить всей толпой».
Его сердцу понравилась лучшая дума под вечер: {5}
«Агамемнону, сыну Атрея, послать золотой
Сон». Его призывает, и молвит крылатые речи:
«Мчись, обманчивый Фоакс, к судам всех ахеян, и там,
Агамемнону, сыну Атрея явись, и при встрече
Возвести непреложно, – ему завещаю я сам, – {10}
В бой, не медля, вести самому волосатых ахеян,
Все полки! Передай, что без слова ему я отдам
Трою, град многолюдный. Уже весь Олимп в том уверен.
Мысль бессмертных едина. Сейчас согласила уж всех
Просьбой Гера своей; и над Троею вороны реют!» {15}
Так сказал он, – и Сон отлетел, наведённый на грех;
Быстрым лётом достиг он ахеян судов мореходных;
Агамемнона, сына Атрея, нашёл он в шатре.
Почивал тот, амброзию Сон разливал тут свободно,
Прямо над головой, так, как будто Нелея то сын, {20}
Нестор. Старцу, из всех, Агамемнон так верил в походах.
Его образ приняв, божий Сон так смеётся в усы:
«Спишь, Атреева кровь? Не проспи только, князь благородный!
Ночь во сне проводить, подобает ли вам, господин,
Кому вверено столько народа и столько закона? {25}
Слушай быстро, что я говорю, – посылал меня Дий!
Он, с небес, милосердный, твою защищает корону.
В бой вести он велит волосатых ахейцев; буди
Ополчения! Нынче, сказал, завоюешь без слова
Трою, град многолюдный. Уже весь Олимп в том един! 30
Мысль бессмертных богиня теперь согласить всех готова
Просьбой Гера своей; и над Троею носится вран!
Сохраняй на душе, и страшись, и моё помни слово!
Не забудь, как тебя Сон счастливый оставит с утра!»
Так сказав, отлетел, и оставил в раздумьях неверных, {35}
Сердце сдавшего думам, каким не настанет пора.
Сладко думал: «Вот скоро возьмёт град Приамов он, верно!»
Неразумный! Не ведал он дел, тех, что Зевс сотворял.
Удручив, как Тесея, и болью, и стоном безмерным,
И троян, и данайцев, всех к новым побоищам гнал! {40}
Царь проснулся; божественный голос еще разливался
Возле слуха. Он сел, и прекрасный хитон надевал.
Сверху ризы широкой и новой покров развевался.
Свиты ноги ремнями прекрасного вида плесниц.
На плечо меч в серебряных ножнах большой