Ясноглазка Афина увидела их, всепобедных,
Истребляющих в битве жестокой аргивян струю,
От Олимпа высокого, бросившись, мчалась по следу
К Илиону; и сам Аполлон её встретить не прочь, {20}
От Пергама стремился; троянам желал он победы.
Повстречались там боги у древнего дуба под ночь.
И богиню спросил Дия сын, Аполлон, поскорее:
«Что, волнения полная, Дия всесильная дочь,
Вдруг с Олимпа сошла? К чему духом ты пламенным тлеешь? {25}
Иль данайцам склонить ты победу, неверную там,
Хочешь? Вовсе троян погибающих ты не жалеешь?
Но, прими ты совет мой, и то благотворнее нам:
«Прекратим и войну, и убийство народов мы ныне;
Пусть воюют потом, пока города, милого нам, {30}
Илиона, конца не увидят, когда всё погибнет!
Вам, богини великие, по сердцу, город чтоб пал?»
Тут воззвала к нему светлоглазая дева Афина:
«Дальновержец, пусть с думою в сердце ты метко стрелял;
Я сошла от Олимпа, к сраженью троян и ахейцев, {35}
Чтоб узнать, – прекратить эту битву, как ты пожелал?»
Дия сын, Аполлон, отвечает богине неспешно:
«Мы тут всадника Гектора нынче возвысим с тобой;
Пусть зовёт он героев сразиться, данайцев храбрейших,
Встать один на один, и сразиться с ним битвою злой; {40}
Оскорбленные этим ахейцы, закованы в латы,
Сами выберут воина, с Гектором славным на бой».
Говорил так, – и дева Афина склонилась, понятно.
Сын Приама Гелен вдруг почуял, что боги творят
Тот разумный совет, двум богам совещавшим приятный; {45}
К брату Гектору встал, говорить воеводе был рад:
«Приамид Гектор, пастырь народа, как Дий ты, не скрою!
Будешь мне ты послушен, совет хочет дать тебе брат!
Повеленье дай сесть ты троянам, ахейцам героям;
Сам ахейца на бой вызывай одного смертью лечь; {50}
На тебя пусть выходит, сразиться решительным боем.
Не судьба тебе нынче погибнуть, предел подстеречь;
Слышал голос такой небожителей вечных крылатый».
Так сказал, – восхитился и Гектор, услышав ту речь,
Сразу вышел на центр, взяв копьё посреди мощным хватом, {55}
Спнул фаланги троянские; все ожидают конца.
Агамемнон сдержал и ахейцев, закованных в латы.
Той порой Аполлон, и Афина слетели с крыльца,
Там вознесшись, как ястребы, хищные птицы лесные,
Сев на дубе большом громоносного Дия-отца, {60}
Любовались на рати, – ряды их стояли густые,
Пики грозно, и шлемы, щиты всякий там подымал,
Как Зефир, налетевший по морю вдруг зыби крутые
Если так подымает, у моря чернеет провал.
Рати стойких, бесстрашных ахеян по бранному полю {65}
Все сидели, и Гектор меж ратями стоя, сказал:
�