«Засекли же, – сказал внутренний голос, – и на мобильник сняли, и тридцать пять человек просмотрело. Людям начхать, люди слепые».
– А почему охотники его не встречали? – интересовался мальчик у деда. – Он же из плоти и крови.
– Ты про чучуна? Почему же, встречали. Кто до нас жил. Как города строить стали, они в нижний мир подались. Они могут между мирами шастать. А к нам приходят женщин наших похищать. Самок-то у них нет.
Тропинка сбегала в овраг. На склонах располагались гаражи, дорожки петляли к руслу высохшего ручья. Здесь царило запустение. Гаражный кооператив обратился в свалку, кирпичные коробки облепил спрессованный серый снег, из которого проклевывалась арматура. Тоскливо ржавел увязший в сугробе фургон, порождение ереванского завода.
– Блин, Демид, я замерзла! – пожаловалась Люда.
– Ага, – поддакнул Ильин. – Побаловались и хватит. Водка стынет.
– Ван момэнт! – Клочков ловко запрыгнул на крышу приземистого гаража. – Ну где ж ты, гад? – И цыкнул через мгновение: – Сюда, ребя!
Беззлобно ругаясь, Ильин вскарабкался к мяснику по снежному пандусу. Вскоре все четверо очутились на крыше.
Хилые хозяйственные постройки засоряли белое поле окраины. Оно упиралось в костлявый подлесок, в заграждение кустарника, за которым колыхался на ветру березняк, а выше, по холмам, вздыбились темные сосны.
– Красиво, – сказала Люда.
– Тише, – прошипел Клочков. – Вон там.
– Что за черт? – ахнул Ильин.
Оно сидело на корточках у гаража, спиной к людям. Даже сгорбившись, оно впечатляло габаритами, шириной плеч. Густая шерсть была по-медвежьи бурой, но это определенно был не медведь. Тело сужалось к ягодицам, спутанные космы ниспадали до лопаток.
– Обезьяна? – спросила Люда, когда шок миновал.
– Да какая обезьяна, – поморщился Демид. – Снежный человек. Долбаный бигфут.
Пискнула, включаясь, видеокамера на телефоне Клочкова, объектив зафиксировал недвижимую фигуру. Существо сливалось с грязным снегом, с кирпичными стенами. Ворота гаража справа от него были взломаны, угол отогнут.
«Его гнездо», – промелькнуло в голове Вани. Он шепнул Люде:
– Надо уходить.
Она не слушала. Таращилась зачарованно на коричневую спину, кучерявый мех.
– Оно вообще живое? – усомнился Ильин.
– Дай-ка. – Не сводя с существа камеры, Клочков отнял у Люды бутылку. Хлебнул из горлышка и, прежде чем коллеги опомнились, метнул бутылку вниз. Снаряд ударил о землю рядом с косматым, вино окропило шерсть длинной пошевелившейся лапы.
Оно обернулось. За паклей волос сверкнул красный глаз.
– Ух! – выдохнул Клочков, пригибаясь. Остальные, как по команде, упали на колени, затаились.
Клочков захихикал беззвучно.
– Может, действительно пойдем? – с тревогой предложил