Судаков-старший жил по законам карьерной выгоды и принуждал своих близких ему соответствовать. Глухарь и знать не хотел, как от его двуличия страдают жена и дети. Свитое им советское гнездо внешне было благополучно, а внутри пропитано ложью. Судаков-младший рано почувствовал, что неблагополучно в этом доме, и в силу своих юношеских возможностей протестовал против его устоев. Недаром его звали Пров.
Смелость и решительность, качества, о которых Лем мечтал, но не признавал за собой, он взрастил в своем герое. Битком набитый противоречиями, он снабдил ими и Прова. Этот парень выделялся из компании сверстников взрослым оценивающим взглядом и подростковой угловатостью, злобной вспыльчивостью и беспомощной колючестью перед отцом. В этих противоречиях Владимир Лемешонок прорисовывал упорство героя в его борьбе против «оскотинивания», за жизнь по совести. Навязываемые ему идеологические штампы, как помесь показухи с абракадаброй, вызывали у него отторжение. Понимание Прова о нравственности произрастало не из воспитания, которое шло совсем в другом русле, а из подсознания, из интуитивных представлений о мире. Конфликтное состоянии души, усиленное юношеским максимализмом, приводило в итоге к спорным, но честным решениям. Если считать семью ячейкой общества, то спектакль вселял в зрителя уверенность, что общество небезнадежно, раз в нем формируется личность с твердым нравственным стержнем.
Спектакль «Гнездо глухаря» стал стартом актерской карьеры Владимира Лемешонка. Роль Прова можно зачислить в десяток лучших, точнее, самых значимых и знаковых его работ. После армии, как и полагается, пошел новый отсчет жизни, а начало отсчету дала первая серьезная актерская удача. Наверное, это и повлияло на его восприятие «Красного факела» как родного дома и единственного театра в Судьбе. Потом, и даже очень скоро, случатся проходные роли, непримиримые конфликты, горькое отчаяние, но всё решил первый аккорд.
«Гнездо глухаря» разбудило публику, как «Колокол» Герцена. Это был самый аншлаговый спектакль в репертуаре театрального Новосибирска конца 70-х—начала 80-х. За билетами в кассу «Красного факела» выстраивались очереди, и в них говорили о том, что надо успеть увидеть правду жизни, а то снимут с репертуара. И так целое десятилетие. Совдепия пала, а «Гнездо глухаря» продолжало волновать и будоражить. Лем посмеивался, что ему уже 30 лет, а он всё еще играет пятнадцатилетнего пацана. Да и не одного. На волне успеха очередной режиссер Юрий Спицын поставил «Кабанчика», но, считает Лем, это был перепев старой темы для всех участников процесса, включая драматурга. А играл так пронзительно, с такой внутренней мощью бросал с авансцены в зал свой ключевой монолог, что становилось реально страшно, как бы