– Рейка хороша, сухая, – сказал кто-то голосом Роговицына.
Бригадир открыл рот и повернулся, но рядом и до самого горизонта никого не было.
– Фу, ты, черт беззубый!
А тишина стояла! Незаметная рабочая тишина. Стучал дизель, черный угольный дым слабо полоскался на ослабевшем ветру. С большой печалью смотрел Неломайшапка вокруг, не узнавая своего, сообща нажитого, в обшарпанных скособоченных строениях, раскиданных на льду под пустым невидимым небом, всматривался воспалёнными глазами в лица буровиков: «Как же это, братцы, а?»
Но в бригаде говорили:
– Пурга – это к весне!
На буровой, как шкворнем об рельсу, набатно звенело железо: многорукий Слон – «та-ра-ра!» – играл на своём многотонном инструменте. Керн шел на все сто, – как тут не подпоёшь! Роговицын покуривал вопреки инструкциям и ковырял на стенке засохшую грязь: пропала малярная работа.
Днём, дельфином ныряя в снегу, в бригаду пробился вездеход. Первым его заметил Баряба:
– Мини-и-истра везу-у-ут!
Все свободные от вахты толпились у столовой.
«Я ему сейчас всё выскажу», – думал дизелист Сомов. – «Не сробеть бы только…».
Толпа настороженно притихла, пытаясь разглядеть, кто же там приехал, когда вездеход лихо крутнулся на месте, обдав встречающих снежной пылью и тёплой бензиновой гарью.
– Здорово, бичи! – орал, высунувшись из люка, разбитной рыжий вездеходчик Серёга. – Кому таблетки от насморка! У меня целый ящик завалялся!
Все поняли его предложение однозначно и зашмыгали носами. Обстановка несколько разрядилась, но никто особенно не выступал, ждали, что будет дальше.
– Так что вот, – расплылся Серёга, – не дождался вас министр, тю-тю. У него за пятьсот прямого простоев не должно быть, а?
– А чё ж не постоять-то, это ж не буровая.
– У нас простоев не бывает, – озираясь, отрезал Неломайшапка, как будто министр мог его услышать.
– А вот запои случаются, – поддел бригадира Роговицын.
Мнения по поводу министерской проверки опять, конечно же, разделились. И только в самом конце хромой бригадир, ещё раз оглядев своё потраченное пургой хозяйство, радостно сказал:
– А всё же, мужики, повезло нам, что он не приехал. Вон у нас какой беспорядок.
И опять ему почудился противный голос Роговицына:
– Это в голове у тебя – беспорядок.
ЗНАКОМСТВО
Вертолёт шёл сначала над вершинами сопок, едва не касаясь брюхом зазубренных каменных кекуров с длинными и тоже зубчатыми тенями. Несмотря на холод в салоне, клонило в сон, но Юрик, опершись спиной на тюк со спецодеждой, упорно пялился в иллюминатор: сопки кончились, внизу лежала равнина, освещенная ночным полярным солнцем. Тонкий лист