– М-да, – пробормотал Вильям, провожая раскачивающегося ковбоя долгим взглядом. – Как ты думаешь, где мы все оказались?
– В станице, – проворчал Илья.– Это она, сомнений быть не можешь. Вон, возле причала осколки водочной бутылки видишь? Бякинская бутылка. Они недавно бутылки кирпичами били, а я их за уши таскал. Не сомневайся, это наша станица. Только вопрос, как она такой стала? Ты как все объясняешь?
– Я? Ну, решил, что я сошел с ума, и теперь мне все это кажется, – сказал Вильям.
– Я тоже, – оживился Илья. – И папа мой, как увидел вместо официального костюма и тубы с чертежами самурайские доспехи, решил, что с ума сбрендил. Попил валерианки, потом саке выпил, теперь к моей бабке побежал. Посмотреть, как у нее дела.… Давай для начала будем считать, что мы не сошли с ума, и никто с ума не сошел.
– Давай, – согласился Вильям. – Я что-то не хочу быть психом.
– Тогда, если мы не психи, то какой псих весь мир так перекроил?
– От этого вопроса тоже психом можно стать, – заключил Вильям. – Я все перепробовал, и грандиозный розыгрыш, и перенос во времени. В какой-то момент я решил, что умер, и теперь нахожусь в раю… или в аду. Давай будем считать, что имеет место чудо, а причины этого чуда попытаемся разгадать позже.
– Давай считать, – согласился Илья без особого, впрочем, энтузиазма. Он не любил оставлять дела на потом.
Затем они дружно подняли головы и посмотрели на летающий остров с Бякиными. Снизу остров выглядел далеко не привлекательно: гигантский ком земли с торчащими корнями деревьев. Точно под летающим островом, в том месте, откуда воспарил кусок земли с двором, домом, кухней и всеми обитателями, теперь располагался соответствующих размеров водоем.
– Молчат, – проговорил Илья.
– Молчат, – согласился Вильям.
– Может, умерли?
– Вряд ли. Думаю, спят еще. Воскресенье сегодня.
– Точно, воскресенье, – вспомнил Илья. – А мне показалось, что со вчерашнего дня целая вечность прошла. Кстати! Ты говорил, что у тебя слуги появились, Громовы. У меня тоже слуга есть. Такой страхолюдного вида карлик, мохнатый, на японца не похож, но в кимоно. Говорить не может, но все понимает. Мой собственный, так сказать, карманный самурай.
– Откуда он взялся?
– Не знаю. Но карлик этот уж больно на моего дворового кобеля Спинозу похож. А я Спинозу с вечера не видел. Думаю, это он.
– Хм, – усмехнулся Вильям.
– Ага, – согласился Илья. – Нам нужно еще по станице пройтись, посмотреть, что во что превратилось, кто кем стал. И еще, мне интересно: надолго ли это? Вдруг спустя какое-то время все в нормальное состояние