– Прислать тебе подкрепление? – спросил Шарон комбата, чувствуя, как у него бешено колотится сердце: если этому батальону не удастся занять позицию собственными силами, это означало бы первый сбой в его плане.
– Сами справимся, командир! – послышалось в трубке.
Около четырех часов, перегруппировавшись, этот же батальон пошел в новую атаку и овладел позицией противника. Затем израильские танки вышли на дорогу Эль-Ариш-Абу-Агейла, встретились здесь с 20 египетскими танками, уничтожили их и заняли египетскую позицию, блокировавшую дорогу.
К наступлению темноты, которая в это время года ложится на дюны Синайской пустыни после семи часов вечера, израильские танки блокировали перекресток, одна из дорог которого вела в Абу-Агейлу, а другая – Джебаль-Либни. Здесь танки остановились и стали ждать приказа Шарона двигаться к Абу-Агейле, чтобы ударить по египтянам с тыла.
Третий танковый батальон, усиленный пехотой и минометным дивизионом к наступлению темноты закончил обход Абу-Агейлы с юга и вышел на дорогу Кусейма-Абу-Агейла.
Теперь все пути отхода из Абу-Агейлы были отрезаны, египтяне находились в котле, но они этого пока не знали…
Приданная Шарону пехотная бригада начала свое движение с базы в сторону египетской границы в час дня. Пехотинцы ехали к месту назначения в автобусах, измазанных грязью – как потом объяснял Шарон, он велел сделать это не столько в целях маскировки, сколько для того, чтобы придать им более боевой вид. Самим солдатам эта идея не очень понравилась, и они в пути добродушно ворчали на Арика: "Он бы еще дерьмом для маскировки их приказал обмазать!"
Впрочем, долго по Синайской пустыне на автобусах им ехать не пришлось – вскоре они увязли в песке и последние 15 километров до исходных позиций пехотинцы добирались пешком, заняв их только к вечеру.
В это же самое время вертолеты сбросили на парашютах небольшую группу десантников, которые должны были с помощью световых сигналов указывать место выброски ночному десанту.
В 21.45, объехав позиции и связавшись с находившимися в тылу подразделениями, Шарон убедился, что все его бойцы готовы к бою. Ровно через час со своего командного пункта, расположенного менее, чем в километре от передовых египетских позиций, генерал Ариэль Шарон отдал приказ о наступлении. В тот же момент шесть артдивизионов, которые Шарон скрытно придвинул к Абу-Агейле и спрятал за дюнами, открыло шквальный огонь…
Существует множество воспоминаний о бое за Абу-Агейлу. Но вряд ли кто мог бы рассказать о нем лучше самого Ариэля Шарона, и потому давайте посмотрим на то, что происходило возле этого египетского форпоста в ту ночь его глазами.
"В течение получаса свирепоствовал шквал огня, – пишет Шарон в своих воспоминаниях. – За всю жизнь я не видел и не слышал ничего подобного. Затем я приказал