лишь то, что возникло ранее чуть более восьми минут тому назад. Само же явление имеет место быть и в данный момент, но чувствуем мы только то, что было в прошлом. Итак, Бог, как Творец, существует и ныне, только видим мы Его через множество времени, прошедшего с момента сотворения мира. Теперь представьте себе, что Солнце начало от нас удалятся – время прохождения света увеличивается и тепла все меньше, и меньше. Но это не означает, что звезды более нет, просто оная ушла из привычной сферы нашего восприятия. Так же, общаясь человеком живущим, здороваясь с ним за руку, мы видим и чувствуем единство в одном. И вот он от нас удаляется, на смену самому очевидному рукопожатию приходят иные формы того же единства и чувственного освидетельствования, и общения. То есть мы уже довольствуемся отношениями в иных сферах чувственного восприятия: хоть нам нельзя пожать его руку, но мы слышим голос и видим контуры его тела. И если он вообще ушёл из этого обозрения, то сие также не означает, что его нет. Так вот, так как творение Божье не преходящее, то везде действует тот же закон сохранения, только в данном случае он явлен в иной грани – он выражает вечность единства. Умерший человек на самом деле остаётся жить, по-прежнему пребывает с нами, изменились только образы этого единства и способы влиятельного общения. Усопшие способны теперь оказывать своё влияние на происходящее через иные сферы естества человека, опознаваемых иными гранями его природы. Умерший по-прежнему продолжает жить по тем же законам, продолжает возрастать в Боге прежним несением своей ноши, ибо только через этот подвиг Креста Господня он приобщён к Царствию Небесному, только через деятельное движение он имеет радость видеть Бога – в этом его райское счастье, в исполнении своего долга перед Богом – человек по прежнему делится своей радостью, полученной благодаря возрастанию в Боге и обоженью себя. Если его нет во Царствии Небесном, если он не в радости служения Богу, то для нас, живущих на Земле, нет его животворного, радующего влияния. Таким образом, если сказанное верно, то должна быть какая-то результативность в распознании его благого влияния. Ведь то, как наши усопшие предки при жизни заботились о нас, постоянно отрывали что-то от себя, давали толчок нам живым, так и после смерти они должны продолжать жить этим же служением – жертвовать собой ради нас – это условие бытия живого, которое воспринимается нами привычным набором инструментов. Они как прежде должны сослужить Богу, то есть быть проводниками живой Божественной силы. Иными словами, мощи усопших неизбежно должны быть наделены тем же жертвенным служением, то есть свойством особой проводимости того же самого влияния Божественного, благодаря которому зародилась жизнь в пределах Земли в самом начале всех времён. Только теперь это влияние должно быть выражено не так, как сие было ранее – через очевидную трудовую деятельность и любовь, но как-то иначе совсем. Этот критерий, с помощью коего нам предстоит увидеть влияние Божественного имеет место в самом акте зарождения. Этому акту зарождения живого на Земле дадим иное имя – счастливая
