Находить кого-либо у него не было самоцелью. По-моему, у него вообще не было и нет самоцели и до сих пор. Он находил для того, чтобы что-то делать дальше, а найденый нужен был ему, как строительное звено в только одному ему известной цепочке. В последнее время мы не встречались так уж часто, может быть и к счастью. Ведь последний раз мы виделись на похоронах общего знакомого, когда-то близкого друга Малыша.
Я смешиваю крем с лидокаином почти что 50/50 и одновременно рассказываю ему, что к 2 часам дня мне нужно отвезти этот крем на боксерский ринг для испытаний. Когда пробная доза крема приятного загарного оттенка застыла в фарфоровой ложке, Малыш предлагает испытать крем на моем лице. Не дожидаясь согласия, он мажет мою щеку круговыми движениями. Я знаю, что ничего страшного призойти со мною не может, но на всякий случай держу мокрую тряпку наготове. Через 10 секунд чувствую немоту. В одном из зеркальных отражений мы видим серьезного Слаша с книгой под мышкой, стоящего на винтовой лестнице. Он тоже видит нас в зеркале и улыбается: «А чего вы тут делаете?»
Ответить на вопрос юного профессора я поручаю Малышу. Он, как всегда готов с ответом: «Понимаешь Слаш, что наш хозяин по специальности настоящий химик-экспериментатор. Ты уже про экспериментаторов читал в своих книгах?
– Про таких не читал.
– А про каких ты читал?
– Про которые делали самолеты и сами на них летали. Они были братьями, как вы.
– Мы вовсе не братья. С чего ты взял?
Я не могу улыбаться полноценно из-за онемевшей щеки. Слаш замечает это и продолжает: «Так все-таки что вы тут делаете?»
– Мы сейчас будем испытывать противоударный крем, который наш хозяин изобрел сегодня утром, пока мы с тобой на машине ехали.
– На ком испытывать и против каких ударов?
– Ты что ли не знаешь, что настоящие экспериментаторы все испытывают сами и очень часто прямо на себе.
– А как же удары? Как их на себе испытать? Не может же человек сам себя отлупить.
– А мы здесь с тобой для чего? Просто чтобы сандвичи с салатом из тунца есть, что ли? Я думаю, что с ударом мы сможем помочь.
Слаш больше не улыбается и как будто ждет от меня подтверждения услышанного. Я не хочу говорить, потому что не уверен, что не напугаю профессора голосом и просто киваю в знак подтверждения слов Малыша.
– Ты пришел сюда очень вовремя – будешь свидетелем удара и последствий.
Малыш бьет меня по лицу открытой ладонью довольно звучно и сильно. Так сильно, что голова моя качнулась, но боли я не чувствую и показываю большим пальцем кверху, что эксперимент удался.
Малыш тщательно моет руки с мылом и через плечо серьезно говорит Слашу, что тот только что был