– Из-за того, что ты прыгаешь, точно зайчишка, трамвай быстрее не придет. И оттого, что вертишь головой, будто пропеллером, номер вагона не сменится на нужный. Стой спокойно и жди. Космос тебя проверяет, а Космос не любит суеты. Как только ты успокоишься, трамвай сразу появится.
Я был послушным мальчиком и очень верил отцу. И трамвай действительно пришел через несколько минут.
Все мое детство прошло под пристальным взглядом отца. Полученную от мамы шоколадку я никогда не мог съесть сразу, а лишь после полуторачасового вылеживания на видном месте, перед моими глазами. Подарки ко дню рождения несколько дней хранились на полочке в трюмо. Дверцы трюмо не запирались, и я мог совершенно безнаказанно забрать подарки или, развернув, хотя бы поглядеть на него. Но такого я ни разу не сделал.
Двести семьдесят второй номер должен был оказаться во второй половине досок, слева от портала. Я спокойно двинулся к правой части и начал медленно обходить доску за доской, скользя глазами по списку фамилий.
– Ищешь кого-то? – спрашивает Мотл.
– Да, ищу. Может, встречу знакомую фамилию. Я ведь много времени просидел в архивах и знаю наизусть истории десятков людей.
Напротив портала я остановился и постоял с минуту, вслушиваясь. Пусто. Здесь ничего нет, просто камни.
Не спеша перехожу к левой части и медленно двигаюсь по дуге. На каждую доску помещается двадцать фамилий, значит, мне нужна четырнадцатая, вот она, двести семьдесят… оп-па-па, как же так, 272-ой, 273-ий и 275-ый номера пусты. Вопросительно смотрю на Мотла.
– Видишь ли, Мемориал переносили, при перевозке несколько досок раскололось, их восстанавливали. То ли на них с самого начала ничего не было, то ли восстановить не сумели, кто теперь знает. А вообще на стеле 19 пустых номеров.
– Это случайность или нечто большее, чем случайность? Кто бы подсказал?
– Никто не подскажет. Тут глубоко в архивы зарываться надо. Ты же спец по бумажным делам, давай, займись.
– Я?
– Да, ты. Я тебя выбираю.
Медленно бредем к выходу. Мотл откровенно меня рассматривает. Наверное, разочарование слишком явно написано на моей физиономии. Надо сменить тему.
– Мотл, получается, реб Арье-Лейб вместе с Исааком Эммануиловичем сиживали на этом самом заборе?
– Реб Арье-Лейб сиживал только на литературных заборах, а вот Бабеля тут никогда не было. Кладбище, которое он описывает, давно снесли. На его месте теперь тигры рыщут и змеи ползают.
– Шутишь?
– Абсолютно серьезен. Зоопарк там построили. Еще до войны…
На звук заведенного мотора из хибары появляется Мишаня.
– Отбываете?
– Не видишь? – Мотл отворачивается и начинает потихоньку сдавать задним ходом. – Хоп!
– Ну, ты того, передавай