Познал я глас иных желаний,
Познал я новую печаль;
Для первых нет мне упований,
А старой мне печали жаль.
Мечты, мечты! где ваша сладость?
Где вечная к ней рифма, младость?
Ужель и вправду, наконец,
Увял, увял ее венец?
Ужель и впрямь, и в самом деле,
Без элегических затей,
Весна моих промчалась дней
(Что я шутя твердил доселе?)
И ей ужель возврата нет?
Ужель мне скоро тридцать лет?
Невольно всплывают строчки из Данте «Земную жизнь пройдя до половины, //Я очутился в сумрачном лесу…»
«Душа родная»
«Цвела как ландыш потаенный…»
Любовь Ленского имеет платонический подтекст. Его любовь чиста, как и сама Ольга – предмет его любви:
Невинной прелести полна,
В глазах родителей, она
Цвела как ландыш потаенный. (2:XXI)
Здесь есть скрытые намеки на связь души Ольги с нездешним «потаённым» миром. «Ландыш потаённый» – очень выразительный символ, предназначенный изобразить достоинства, не выставляющие себя напоказ, и радость тихо цвести в неизвестности, распространяя своё благодатное влияние на людей, многие из которых при этом даже и не догадываются об источнике своего благополучия.
В другом месте Пушкин сравнивает портрет Ольги с портретом Девы Марии: «Точь в точь Вандикова Мадонна». «Кроткой фиалкой» называл Святой Бернард Деву Марию. Этот образ является характеристикой существа, стремящегося скорее принести окружающим радость, чем завоевать чьё-либо восхищение.
Символизм фиалок часто обыгрывался в поэзии и на картинах художников, например, в сценах поклонения волхвов или же у подножия креста. Фиалка, растущая у подножия кипариса, является ссылкой на целомудрие Девы Марии и кротость Младенца Иисуса Христа (ср. также у Пушкина: «Невинной прелести полна»).5
Ленский – совершенный носитель романтического культа любви, который стал его мироощущением. И когда он описывает Онегину Ольгу как пышногрудую красавицу – это скорее описание традиционного образа полуобнаженной античной богини-музы «с неизъяснимою красой» и стремление материализовать совершенство, существующее уже где-то в других пределах:
Глаза как небо голубые;
Улыбка, локоны льняные,
Движенья, голос, легкий стан. (2: XXIII)
В черновом варианте главы Третьей у Пушкина имелся также ещё один – более идеальный портрет Ольги:
Как в Раф <аэлевой> М <адонне>
<Румянец да> невинный <взор> (VI, 307)
В любви Ленского есть также романтическая и платоническая идея невыразимости глубинных духовных истин: в любви души взыскуют объединения со своими