– Обязательно! – с чувством сказала я, закуривая. – Давайте тогда для очистки совести заглянем сейчас к водяному. Ну я про него рассказывала. А дальше… в архив?
– В архив – после обеда, – возразил Мердок, взглянув на часы.
В животе согласно забурчало. Еще бы, я ведь не успела позавтракать!
А ведь в сумке у меня оладьи… Они, конечно, безнадежно остыли, но все равно наверняка божественно вкусные!
Только не давиться же ими стоя, да еще и на глазах у надменного следователя! Наверное, Мердока от такого зрелища удар бы хватил.
– А можно вопрос? – не сдержалась я.
От сигаретного дыма на пустой желудок в голове зашумело.
– Попробуйте, – разрешил он неопределенно.
– Я заметила, что в доме троллей вы… брезговали? Разве вы никогда не выезжали, например, на трупы?
Некоторое время мужчина молчал, разглядывая меня с каким-то странным выражением лица.
– Это совсем иное, – ответил он, скрестив руки на груди. – Одно дело, когда грязь и беспорядок существуют как результат… неких сверхобычных событий, а совсем иное – жить в такой грязи постоянно и по собственной воле.
Я глубоко затянулась и растоптала сигарету, ощущая иррациональную злость.
И отчего завелась, спрашивается? Зануда и педант? Так это давно известно.
Я усмехнулась, вообразив, какое лицо сделалось бы у господина следователя, если бы он оказался в моей комнате.
Грязи и пыли там, конечно, нет. А вот завалы вещей наверняка бы его шокировали: от моих детских игрушек до выпускного платья, в которое я давно не влезаю, и коллекции артефактов…
Впрочем, последнее ему точно лучше не показывать!
Водяной встретил нас причитаниями.
– Ах моя бедная Мими! – стенал он, вцепившись в свои блондинистые с прозеленью волосы. – Бедняжечка! Моя верная маленькая Мими!
Перед ним на листе кувшинки что-то лежало. Я прищурилась… Лягушка?!
Ее товарки душераздирающе квакали, а заболотившийся пруд под припекающим солнцем пах тиной и грязью.
Ложе земноводного украшали водяные лилии и нарциссы (по-видимому, из соседских садов, потому что на участке Ихтиара ничего такого сроду не росло).
– Здравствуйте, Ихтиар! – откашлявшись, начала я. Реакции не последовало, пришлось повысить голос: – Ихтиар!
Он поднял на меня глаза – навыкате, болотно-зеленые, полные невыплаканных слез.
– Что вам нужно? – как-то визгливо спросил он. – Уйдите! Я в печали! Вы разве не видите – моя бедная Мими!
По его щеке покатилась крупная слеза.
– Мы вас надолго не задержим, – пообещала я, стараясь стоять на носках. Каблуки туфель вязли во влажной земле.
Мердок безмолвствовал, внимательно наблюдая за представлением.
– Ну что вам от меня надо?! – Всхлипнув, Ихтиар осторожно погладил дохлую питомицу.
Обращался он с ней так, словно она была его безвременно почившей возлюбленной.
Тьфу, уже как Мердок выражаюсь! Трагичность момента способствовала.
– Вы