– Ты хорошо понял? Если денег не хватит, вернусь – доплачу. А сплутуешь – прибью.
Владелец сделал протестующий жест.
– Я шестный шелофек. Я никогда не плутовать. – Он встряхнул кошель царевича, и золото весело звякнуло. – Этого надолго хватать. Я фсё делай, как фи мне фелеть.
Василий хлопнул его по плечу.
– Ладушки, до встречи. Приберись тут, – кивнул он на поверженных амбалов и зашагал к двери.
– Ну, Васька! Ну, жмот! – бросил ему вслед Арнольд. – Погоди, я припомню тебе червонец в неделю! Ох, припомню!
– Давай-давай, упражняй память, – парировал Василий, закрывая за собой дверь.
Из игорного дома он прямиком направился в трактир через улицу. Народу там было тьма тьмущая. Все тонуло в облаках табачного дыма, и лихо наяривал оркестрик: скрипка, флейта и барабан. Гвалт стоял неописуемый. Едва отыскав свободное место, Василий-царевич заказал ужин и огляделся. Брата среди подгулявшей публики не было. Обслуживал Василия вертлявый мужичонка, оказавшийся, на удачу, хозяином трактира. Расплатившись за ужин, царевич принялся его распрашивать о среднем брате. Трактирщик малость пошмыгал носом, однако темнить не стал.
– Есть такой парень, – признался он. – Кушал тут много, девок угощал… пока без штанов не остался. Теперь я его, грешного… Тебе-то он зачем?
– Земляк он мой. Привет я ему привёз от родителя.
– Что же, дело доброе. Парняга этот, оказалось, деликатесы готовить мастак. Я его к плите приспособил. Пойдем провожу. Только особо долго не трепитесь. Клиентуры, вишь сколько.
Василий проследовал за трактирщиком на кухню. Средний брат, Бертольд, в поварском колпаке колдовал над большой дымящейся кастрюлей: что-то подсыпал, помешивал, пробовал на вкус. Его пухлая физиономия лоснилась от пота и удовольствия. Трактирщик принюхался, как борзая на охоте.
– Дух отменный, – оценил он. – Что готовим?
– Луковый суп по-марсельски, – похвастался Бертольд, оборачиваясь. – Сожрать мне барсучий хвост, Васька! Ты как здесь оказался?!
– Проездом в Китай, – ответил Василий.
Бертольд покраснел, уперся взглядом в кастрюлю и принялся остервенело вращать в ней половником.
– Так уж получилось, – пробормотал он. – Стечение обстоятельств, чтоб у меня брюхо раздуло.
Трактирщик деликатно шмыгнул носом.
– Вы тут не долго, – предупредил он и ринулся на зов клиентов.
Бертольд не отводил взгляда от кастрюли.
– Где Арик? – полюбопытствовал он после молчания.
– Спасибо, что спросил, – усмехнулся Василий. – Попробуй сам догадаться.
– Проигрался в пух и прах?
– Даже лошадей и карету.
– Волдырь мне на язык, я его повешу!
– Весьма обяжешь. Если, конечно, тебя не затруднит пересечь улицу.
Пропустив колкость мимо ушей, Бертольд осведомился:
– Папаша злиться?
– Нет, танцует от счастья.
– Чёрт! Понимаешь,