– Если честно, мне скучна наша деятельность, – продолжил Янек. – Бегаем ночами по городу, листовки расклеиваем… А я хочу бороться с врагом с оружием в руках. Я хочу бить немцев не словом, а делом! Я хочу их видеть не огорчёнными правдой из листовок, а мёртвыми, ясно тебе?
– Если хочешь бороться с немцами с оружием в руках, тогда иди в партизаны, – покачала с укором головой Барбара.
– Пошёл бы, да вот только в лесу жить не люблю, – Янек криво усмехнулся. – Недавно встретил одного такого партизана. Мы с ним на передовой от немцев отбивались. Так вот он сказал мне: «Брось ерундой мелочной заниматься, иди к нам…». Отвечаю: «Нет, я человек мирный, немцы меня не трогают, и не хочу больше ни с кем воевать…».
– Ну вот, – сдержанно усмехнулась Барбара, – ты встречаешься с кем-то, тебя приглашают куда-то, а ты не ставишь Казимира в известность. А если тот человек агент гестапо?
– Нет, он самый настоящий партизан, – горячо возразил Янек. – Я его хорошо помню – сражался с врагом отчаянно. А потом судьба развела нас в разные стороны.
– А тебе твоя Кшися не говорила, что другие члены группы тебя опасаются? – посмотрела ему в глаза Барбара. – Только она и я ходим с тобой на задания. Тебе это о чём-нибудь говорит? Мне советуют: не ходи с этим бесшабашным, он сам лоб расшибёт и тебя куда-нибудь втянет. А я всем возражаю: «Янек храбрый и решительный подпольщик, но он немножечко несдержан и у него свой взгляд на борьбу с фашистами. Он ищет приключений, так как ему скучно вести тайную подпольную борьбу! Ему простора для самовыражения не хватает!»
– И что, меня действительно осуждают? – нахмурился Янек.
– Не веришь мне, сам поинтересуйся, – усмехнулась Барбара. – Хотя сначала у Кшиси спроси. Пусть она скажет, что тебя называют бесшабашным торопыгой!
– Меня? Бесшабашным торопыгой? – округлил глаза Янек. – Признаться, я впервые об этом слышу! Действительно, но почему мне этого никто не говорит? Даже Казимир, хотя частенько отчитывает меня за проступки. А ты… Ты знаешь, при разговорах с тобой я забываю, что тебе семнадцать! Мне кажется, что это не я, а ты меня на десяток лет старше.
Барбара смутилась и покраснела.
– Нам надо действовать более решительно, – развивал свою мысль Янек. – Найти связи с другими подпольными группами и создать одну более мощную организацию! Мы же не одни в Варшаве, как считаешь?
– Ну нет, об этом я даже говорить не хочу, – возразила Барбара. – В нашей группе всё решает Казимир. Может быть, он общается с другими группами, но это не наше дело.
– Почему не наше? Как раз это наше общее дело! – заершился Янек. – Казимир окружил себя молокососами и позволяет вам всем молиться на себя, словно он божество. Он тщеславен, и это ему льстит. Этакое геройство расклеивать на дверях и заборах бумажки! В чём их сила, я не понимаю!
– Странно, все понимают, а ты нет, – вздохнула Барбара. – Листовками мы поддерживаем в людях бодрость духа, будим их патриотическое сознание!
– Нет, не понимаем мы друг