Синагога имела очень богатое оснащение. Синагогальный ковчег был выполнен из кедра, привезённого специально из Ливана. Ковчег завешен превосходными красными и белыми полотнами, многие вышиты парохетами, вытканными золотом и серебром. Вот такой помнила молитвенную обитель Барбара, а сейчас…
Посмотрев на маму, которая дремала в углу, девушка тихо встала и пошла к лестнице. Осторожно ступая между расположившимися на скамьях и полу людьми, она вышла из подвала внутрь синагоги. Девушка сделала несколько шагов, направляясь к алтарю, и вдруг… Какой-то мужчина тихо окликнул её.
Барбара обернулась. Это был тот самый поручик, который отбил её от хулиганов.
– Вот и снова пересеклись наши пути-дорожки, – сказал он. В его грустных глазах застыла печаль. – Меня зовут Казимир Бзежинский, не забыла ещё?
– Мой дом сгорел, – сказала Барбара. – Нас с мамой сюда раввин привёл.
– А я вот под бомбёжку попал, – натянуто улыбнулся Казимир, и вокруг его глаз обозначились глубокие морщины. – Кто сюда принёс и оказал помощь, не знаю.
Глядя на его плачевный вид, Барбара испытала лёгкое раскаяние, словно она была повинна в несчастье, настигшем Бзежинского. Воспоминания об их первой встрече поглотили ее.
– Мне нужно идти, – сказал Казимир, прерывая раздумья девушки. – Меня ждут, и я не могу здесь больше оставаться.
– Но вы ранены, вам нужен уход? – удивилась Барбара. – Вам без чьей-то помощи не уйти далеко от синагоги.
– Вот потому я и хочу попросить тебя помочь мне, – вздохнул Казимир, и глаза его сверкнули.
– А вдруг немцы начнут бомбить город? – нахмурилась Барбара. – Мы погибнем, и…
Он улыбнулся бледными губами.
– Нет, сейчас полдень, у немцев перерыв на обед, – сказал он. – Авианалёт и артобстрел возобновятся после полудня.
В его словах прозвучала ирония и логика, насторожившая Барбару. Девушка заметила, что Казимир переполнен отвагой и совсем не дорожит своей жизнью. Другой бы на его месте предпочёл остаться в Синагоге, а он… Если она откажется ему помочь, то он может потерять сознание и погибнуть.
Барбара коснулась ладонями лица. Руки дрожали. Она была в замешательстве, не зная, помочь Бзежинскому или отказать в его просьбе? И вдруг… Какой-то неожиданный порыв подтолкнул её сделать выбор. Барбара посмотрела на Казимира и твёрдо сказала:
– Хорошо, я помогу вам. Только учтите, у меня мама здесь и я могу отлучиться ненадолго!
Хагай Гордон стоял у дымящихся руин своего дома, не чувствуя никаких эмоций. Он так устал, был так измучен… В голове гудело и пульсировало, он не чувствовал ни ног, ни рук. Всё кончено – у него нет дома и, возможно, нет семьи. Он даже представить не мог, что делать теперь.
Хагай неуверенно посмотрел на небо. Его слух уловил гул летящих самолётов. «Будь что