– Но разве вы сможете вырезать чашу, не насилуя природы ивы? – возразил Мэн-Цзы. – Ведь чтобы вырезать чашу, нужно прежде искалечить иву. Стало быть, изувечив дерево, вы смастерите из него чашу, а изувечив человека, сделаете его человечным и справедливым? Если вся Поднебесная станет отныне считать человечность и долг злом, то виною тому – только ваши речи!»
Восток предполагал, что насилие над человеком, возможно, пойдёт во благо последнему. Чтобы остаться человеку человеком – его не по-человечески нужно сломать.
«Гао-Цзы сказал:
– Человеческая природа подобна стремительному потоку: пустите его на восток – потечет на восток, пустите на запад – потечет на запад. Ей безразличны добро и зло, как воде безразличны восток или запад.
– Воде и впрямь безразлично – восток или запад, – сказал Мэн-Цзы. – Но разве безразличны ей верх и низ? Человек по природе стремится к добру, так же как вода устремляется вниз. И нет среди людей таких, что были бы несклонны к добру, как нет воды, которая бы не текла вниз. Вот перед вами вода: если хлопнуть по ней ладонью, заставив взметнуться, она подпрыгнет выше лба; если ее, взволновав, привести в движение, она подымется в горы. Но разве такова ее природа? Только сила понуждает ее так поступать. И когда человека заставляют творить зло, с его природой поступают подобным же образом».
Не соглашусь с восточными мудрецами в утверждениях, что природное состояние человека – это творить добро. Также сложно согласиться, что нас заставляют творить зло, ломая человеческую природу добра. Нет универсального определения феномену добра. А как раз навязчивое добро и является тем явлением, которое не свойственно всему живому. Сеять добро – не означает его пожинать. Получается, что человек навязывает свою форму добра, словно кусок свежевыпеченного хлеба преподносят умирающему от голода нищему. Для нищего бродяги совсем не важно, ржаной или пшеничный хлеб, выпекли его руки убийцы или пленных, из ворованной муки или испорченной, отравленный или с иголками в мякине. Сам факт передачи куска спечённого теста является признаком добра. Может быть, это пиар и самореклама богатого на крови бедного?! Для нищего безразлично. Восточные умы как раз утверждают обратное, что добро с привкусом зла не будет принято нуждающимся: «Корзинка риса, миска похлёбки: получишь – будешь жить, не получишь – умрешь. Но предложи их с грубым окриком – и не возьмёт даже бродяга. А предложи их, пнув ногою, – откажется и нищий!» Но это совершенно не так. Голодный (злой) даже за побои и циничные унижения будет употреблять брошенное (добром).
Мэн-Цзы говорил: «Человечность – это сердце человека. Долг – это путь человека. Как жаль, когда люди бросают свой путь и не идут по нему, теряют свое сердце