Наутро я вернулся домой и заперся там на целый месяц. Я выдавливал из себя поистине ужасные воспоминания о последнем посещении параллельной реальности. Единственное, что я себе позволял, – смотреть по Интернету новости и посещать форумы секс-извращенцев, пытаясь понять, зачем люди практикуют БДСМ. Если честно, ничего не понял, даже в свете опыта мира номер два: там хотя бы получали удовольствие, но здесь-то что двигает людьми? И все время боялся, словно ждал, что со мной произойдет то же самое, что и с моими двойниками. Даже сейчас, выводя эти слова, я чувствую себя неловко, словно выбалтываю тайну. А знаете почему? Ничего просто так не случается. Я написал эту фразу и даже обвел ее в рамку: если мне на почту стали приходить загадочные письма – значит, мое дело было швах. Кто-то затеял со мной игру, правила которой я не знал.
Через месяц после возвращения домой я обнаружил в почте первое письмо, с заголовком «Тебе»: «Люди заканчивают жизнь самоубийством… знаешь почему?» И фотография распятого голубя, прибитого тремя гвоздями к пятиконечной звезде. Мое возбужденное воображение тут же усмотрело в комбинации цифр три и пять намек на восемь параллельных миров в гиперкубе. Затем каждый день я начал получать текстовые послания, набранные латиницей, но с учетом кириллической раскладки, так что абракадабра легко расшифровывалась, но не становилась понятней и чем-то неуловимо напоминала переписку Бендера с Корейко. Например: «Миниатюрная женщина, ВНИМАНИЕ!!! С ОЧЕНЬ УЗКОЙ КИСКОЙ!!! Великолепная любовница, все виды интим-отношений, легкое доминирование, игрушки. В квартире есть хороший кондиционер. P. S. Дорогие мужчины, просьба звонить с полудня до девяти вечера». Телефона или адреса не указывалось. Иногда встречались связные сообщения вроде «Завтра на втором канале в 14.30 будет передано важное сообщение, не пропустите», но ничего подобного не происходило. Я записывал программы и тщательно просматривал их, искал двадцать пятый кадр или второе дно в тексте, но впустую: все было лишено смысла.
Тогда я решил обратиться за помощью к бывшим однокурсникам, заодно восстановить с ними контакты. Каково же было мое удивление и разочарование, когда я обнаружил, что большинство занимались информационными ресурсами спецслужб, куда устроились на работу. Неприятно поражало и то, что однокурсники еще и гордились принадлежностью к этим учреждениям, нисколько не принимая во внимание их ужасную репутацию. Более того, все вдруг перестали стыдиться партийного или КГБ-шного прошлого семей, охотно апеллируя к памяти (это называлось заслугами) своих кровожадных предков. Я с большим удивлением, например, узнал, что два завзятых, ангажированных «демократа»