Лейтенант молча уставился на колотушку.
– Сувенир с Мальты, – объявил Рогов и криво улыбнулся.
Когда Рогов закрыл за собой дверь, охранники все еще хохотали, а маленькая женщина с черными волосами, психолог, продолжала твердить: «Я же говорила. Не мог он». Колотушку он оставил ей на память.
До вылета самолета оставалось 40 минут. Первый раз за два года Рогов почувствовал, что летит домой.
Анна Комиссарова
Латексный костюм в шкафу
Митя сказал: «Отвоюй себе место в этом шкафу, тут довольно пусто». Оставил ключи и ушел. Стоя в темном коридоре с охапкой одежды, я открыла дверь огромного шкафа и сдвинула в сторону его содержимое. Пальцы коснулись чего-то липкого, гладкого и скользкого, похожего на человеческую кожу. Это был латексный костюм.
Я всегда считала, что лучше делить быт с человеком, чье понимание свободы вмещает непопулярные пристрастия и модели поведения, нежели с тем, у кого оно ограничено стремлением к стандартной добропорядочности.
Два года назад я не раздумывая написала бритоголовому парню в латексе на аватарке, который запостил объявление о том, что на Цветном недорого сдается уютная комната в трешке. В Интернете нас объединял только паблик Жака Деррида, но я решила, что это достаточное основание для гармоничного оффлайн-соседства.
И не ошиблась.
На пороге меня встретил высокий, голубоглазый и приветливый Митя.
Угостил чаем и показал комнату – высокий потолок, свежий паркет, пустые стены молочного цвета, двуспальная кровать и кожаный диван, на котором лежал металлический ошейник.
– Остался от предыдущего жильца, стриптизера, – объяснил Митя. – Он уехал танцевать в Китай.
– Почему такая невысокая цена? – спросила я на всякий случай.
– Это же всего лишь комната, – просто ответил домашний философ, и мы обменяли деньги на ключи.
Я вселилась весной, во внутреннем дворике цвела сирень, и само название – Последний переулок – звучало как обещание чего-то неизбежно нового.
В меру замкнутый и тактичный Митя оказался идеальным хозяином и соседом. Сам оплачивал счета за свет и воду, не вмешивался в мою жизнь и спокойно относился к гостям в любое время суток. Зимой купил по обогревателю – мне и другому жильцу, добродушному бодибилдеру с татуировкой во всю спину Славе.
Мне казалось, будто я живу под невидимой защитой двух телохранителей в каком-нибудь европейском отеле. Изумрудное здание круглой формы, мозаики на фасаде, театральные люстры в подъезде – «хорошо устроилась», – завидовали друзья, забегая на ланч.
Квартира располагалась в старом доходном московском доме.
Соседи жили обособленно и тихо. О присутствии Славы можно было догадаться лишь по новым банкам с протеином, спортивной