– Помада на зеркале… – словно во сне произнесла Динка.
– Что? – Игорь продумывал стратегическую защиту, но, похоже, не остановился ни на одном из вариантов. Он занял выжидательную позицию, решив смело импровизировать в рамках отдельной задачи.
– На зеркале помада.
В зеркале отражались смешные кеды с зелеными шнурками. Они были ярчайшим доказательством того, что еще час назад Дина была счастлива. От осознания потери счастья Дина окаменела. Так чувствовала себя Ева в момент изгнания из рая – равнодушие, апатия, усталость. Наконец Игорь определился с формой защиты – женская истерика.
– Ты вообще соображаешь? Что ты говоришь? Ты на полном серьезе пишешь мне записки помадой на зеркале, а после навсегда об этом забываешь? Тебе лечиться надо, Дина! Такой провал в памяти чреват опасными осложнениями. Потом ты еще что-нибудь важное забудешь, и все, поминай, как звали. Придется отдать тебя в клинику. На пожизненное наблюдение. Ты опасна для общества, для ребенка. Ты о Майке подумала, перед тем как закатывать такие истерики? Почему тебе всегда все равно? Я работаю, у меня садится зрение, я почти ничего не вижу, я путаю лица. И все это ради тебя! Ради Майи! Ради семьи! А ты, чем ты мне отвечаешь? Помада на зеркале? Если тебе надо от меня избавиться, то выбери гильотину. Быстро, стильно, с учетом древних технологий! Чик, и все! Не жалей меня, не надо! Осталось по дешевке арендовать гильотину!
Дина по опыту знала, что на дураков не обижаются и НА ПРОВОКАЦИИ НЕ ПОДДАЮТСЯ. Она содрогнулась от мысли, что дом выживает ее как отмершую клетку. Дина подошла к дивану. В его складке сверкала сережка с маленьким рубином.
– Сережка!
– Что?
– Женская сережка с маленьким рубином. Дорого и сердито. Не мой стиль. Меня от рубинов тошнит.
Истерика Игоря неожиданно изжила себя. Он потерял мысль, засопел, сел рядом с Диной и прохрипел вечное:
– ДУРА!!!
Психологи надеялись, что наконец прояснится «дело государственной важности». Зачем их вызвали в Кремль на серьезнейшее закрытое заседание? Слушать сказки про Индиго было интересно, но можно было расслабиться и пропустить ту самую соль-задание, которое должно было сплотить психологов-магов перед лицом вселенской катастрофы. Перед совещанием было слишком много недомолвок, намеков, тайны. Просто так слушать сказки сюда обычно не приглашали.
Старичок прикрыл веки с короткими ресницами, которые закрыли ровно половину глаза. Он определенно готовил слушателей к особой роли в мировой истории. Нельзя было расслабляться ни на секунду. Люди в строгих костюмах не допускали никаких вольностей, сидели как примерные школьники, ожидая темы сочинения. И было в их врожденной покорности что-то детское и обреченное. Старичок вынырнул из сна-галлюцинации и продолжил:
–