Terra Nipponica: Среда обитания и среда воображения. Александр Мещеряков. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Александр Мещеряков
Издательство: РАНХиГС
Серия:
Жанр произведения: История
Год издания: 2014
isbn: 978-5-7749-0867-7
Скачать книгу
гуманность.

      Ветер, что в соснах, доносит изящную мелодию,

      Пение камышовки сливается с разговорами учеными.

      Как сегодня пьянит [государева] добродетель!

      И стоит ли поминать о милости, как роса обильной?[144]

      Нетрудно увидеть, что в этом стихотворении отражена не конкретная природная ситуация и не конкретный пейзаж. Горы и воды имеют здесь обобщенный смысл, они – проявление космических начал Ян и Инь, влиянию которых подвержено все сущее. Соотнесение воды с мудростью, а гор с человеколюбием восходит к «Луньюй» (VI-23). Там сказано: «Мудрый наслаждается водой, человеколюбивый наслаждается горами. Мудрый [пребывает] в движении, человеколюбивый [пребывает] в покое. Мудрый – счастливый, а человеколюбивый – долгожитель»[145]. В данном поэтическом случае мудрость и человеколюбие приписываются императору.

      В предисловии к «Кайфусо» государь описывается с помощью категории «добродетельность» (току, кит. дэ). В контексте антологии добродетельность связана с «недеянием» – важнейшим понятием, которое характеризует идеальное правление. Государь покойно пребывает на троне, а сила его добродетельности такова, что ее влияние достигает государственных границ, благодаря чему хорошие дела в стране творятся сами собой. Это касается дел не только людских, но и природных. Их мерный ход является доказательством, что дела на подведомственной императору территории обстоят должным образом.

      Если оценивать в целом модус описания природы в стихотворениях на китайском языке, то следует сказать, что эта природа не является природой Японии, в ней почти не содержится японских реалий. Даже если в стихотворении и имеется топонимическая привязка, то все равно это природа, описанная с помощью реалий, имеющих китайское происхождение. В «Кайфусо» содержится 16 стихотворений, посвященных Ёсино (горная местность, расположенная несколько южнее Нара), они воспевают это место, поскольку нахождение там восполняет недостаток энергетики и жизненной силы, необходимой для даосского святого. Японские аристократы уподобляли себя этим даосским мудрецам. Стихотворения «Кайфусо» насыщены китайской образностью и топонимикой, они уподобляют природную среду Японии Китаю. Вот, например, стихотворение Такамуко-но Моротари «Следуя за императором во дворец Ёсино» (№ 102):

      В древности один человек ловил здесь рыбу.

      Теперь здесь пребывают император и знать.

      Играя на цине, они отдыхают с небожителями

      И общаются с божествами, выходя в бухту.

      Стихи о Сяэн плывут по безлюдным берегам.

      Туманную дымку колышет осенний ветер.

      Кто-то скажет – это пик Мяогусе.

      Императорский кортеж останавливается,

      вот и дворец Вансянь[146].

      Если бы не название стихотворения, указывающее на японский топоним, было бы довольно трудно догадаться, что речь идет о Японии. Цинь – китайский музыкальный инструмент, Сяэн – китайская фея-небожительница,


<p>144</p>

Благодарим за помощь в переводе этого стихотворения С. А. Родина. Для того чтобы лучше вжиться в атмосферу пира, мы обсуждали этот перевод 5 мая 2012 г. в саду моего загородного дома в Ядрошине, наслаждаясь пением кукушки и обильными возлияниями.

<p>145</p>

Ямал Норико. Кайфусо-но тисуй ниндзан-но дзюё то тэнкай//Кайфусо. Нихон-тэки сидзэнкан ва доно ёни сэйрицусита ка. Токио: Касама сёин, 2008. С. 138–141; Переломов Л. С. Конфуций. «Лунь юй». М.: Восточная литература РАН, 1998. С. 345.

<p>146</p>

Торопыгина М. В. Ёсино в поэтической антологии «Кайфусо». Политическая культура древней Японии//Orientalia et Classica. Труды Института восточных культур и античности. Вып. VII. М.: РГГУ, 2006. С. 107.