Он не открыл их, даже когда раздался звук открываемой двери. И даже когда почувствовал на щеке лёгкое прикосновение пальцев. Просто почувствовал её запах, но говорить с ней совсем не хотелось. Но она явно была настроена на разговор и стала ненавязчиво «будить». Поняв, что от неё не избавиться, он всё-таки открыл глаза.
– Моему котику сделали больно… – промурлыкала она.
Его чуть не вытошнило от этого «котика», хотя не так давно очень даже нравилось. Он уже хотел ответить ей, но она не стала дожидаться ответа, а продолжила:
– Андреев – плохой дядька. Злой и жестокий. Тупой солдафон! Как он может так поступать с людьми! Я его встретила сейчас в коридоре и всё ему сказала! Как он мог сделать больно моему милёночку?! Садист!
От такого неожиданного выпада в сторону того, кого Михаил начал считать чуть ли не кровным врагом, он решил не отвечать ей уже припасённым: «И ты тоже, со своей жалостью, пошла нахер!» Вместо этого он улыбнулся и подумал: «А почему бы и нет?» Протянул руки, схватил её и потянул на себя. Она не сопротивлялась. Спросила только:
– А мы не пойдём разве на поверхность?
– Нет. – Ответил он ей. – Плохой дядька, тупой солдафон, садист, сделал так, что у меня сегодня ножка вава.
– Да как он мог?! Грубое животное! – Опять начала она, но он не дал ей договорить.
А часа через три ему было уже совершенно наплевать и на Андреева и на то, что в нём возникло вполне определённое подозрение, что Настя, как её звали, – просто утешительный пряник, который ему суют под нос, всласть отстегав кнутом. Слишком молода для такой работы и тем более в таком месте. И стетоскоп? При всех-то датчиках, которыми его обвесили, способными считывать чуть ли не его мысли? И как она им пользовалась? Эротично, но никак не практично. Да и как-то она очень уж старается. И на поверхность его отпустили совершенно спокойно и даже не пробовали следить за ним. Хотя откуда ему знать, что не следили…
С такими мыслями он и заснул уже настоящим сном, прижимая к себе Настино, бесспорно обалденное тело.
//alter_essentia _05_rec
Они вернулись в пещеру, и каждый из охотников потащил личную добычу в свой, строго определённый угол. Его угол оказался почти в самой глубине пещеры и это только понятно. Он – один из сильнейших в племени. А значит и место мог себе отбить подальше от входа. А значит и потеплее и побезопасней. И он даже сразу узнал, где его место. Но то, что он узнал сразу после места, его совсем не вдохновило. К месту, как оказалось, прилагались сразу две самки. Не сказать, что увидев их, он пришёл в восторг. Также заросшие грубой шерстью, даже на страшных мордах, с отвисшими грудями и при том ещё и жутко колченогие. Ну а про запах и речи не идёт. Но объяснить себе причину своего неприятия он уже не мог. Не имелось данных для сравнения. Он даже не знал, как называется их племя. Да и племени больше бы подошло слово «стадо».
Самки заметили его приближение,