Соседка прибежала на шум падения шкафа, – позже она удивлялась, что вообще смогла услышать грохот в соседней комнате, ведь к своим семидесяти пяти годам растеряла весь слух. «Прозрение, данное свыше», – объясняла она спустя время. Старуха не растерялась, тут же сообразила, что Федор лежит под грудой книг и тяжелых стеллажей. Несмотря на возраст, она смогла расчистить путь к нему. Он лежал без сознания, из носа и ушей шла кровь, но ребенок дышал. Приехала «скорая». Затем – полгода в больнице, а сначала около двух месяцев в реанимации, на грани жизни и смерти. Однако Федор выжил, несмотря на то, что его позвоночник в поясничной области пришлось собирать по кускам.
Федор четко помнил, как пришел в себя, когда прошел спинальный шок, зашевелил руками. Он открыл глаза, увидел свои ноги, торчащие из-под одеяла на другом конце кровати, но не смог ими пошевелить. Он давал ногам сигнал, напрягался, но они не слушались, ощущение было, что их просто нет. Не его ноги, чужие – кто-то еще лежит под его одеялом. Вердикт врачей был неутешителен: ходить он не будет никогда. И как итог – инвалидность. На научном языке его диагноз звучал следующим образом: «параплегия нижних конечностей». Но это было еще не все. Врачи обнаружили на месте повреждения позвоночника опухоль. Анализ показал злокачественный характер опухоли. Врачи диагностировали рак костной ткани позвоночника – остеосаркому. Закончив лечение в одной больнице, Федора срочно перекинули в онкологический центр. Там сделали еще одну хирургическую операцию – удалили опухоль. Она оказалась не столь критичной, так как не успела пустить метастазы. Злосчастная травма, перевернувшая жизнь, по воле судьбы стала причиной спасения ребенка. Врачи в один голос твердили, что еще бы полгода – и опухоль поглотила бы весь организм, и они бы уже ничем не смогли помочь пятилетнему малышу. Перипетия судьбы Федора многих удивила, но только не его самого.
Настала другая жизнь, отличная от той, до злосчастного случая. Поначалу он часто задавал один и тот же вопрос своей матери: «Я не как все?». На что она отвечала: «Нет, просто ты избран». Дальше он спрашивать боялся. А позже у него из памяти совсем выветрилось, что он когда-то ходил. Или забыл намеренно, бесповоротно. Смирился… но разве ребенок может смириться со своей судьбой? Никогда. Он взрослел, и в нем росло понимание его положения.
Как только Федор научился читать, он перерыл все энциклопедии, ища всю информацию о своей травме. Мать тоже не сдавалась, она писала во все инстанции – от социальных служб до медицинских учреждений. Она хотела того же, что и он – «чудо-операции», после которой он встанет и пойдет на своих ногах. И первым делом отнесет до ближайшей помойки коллекцию инвалидных колясок, как ненужный хлам. Но все врачи только бессильно