«Ой, Олёшки, будемо вам знаты
И той лихой день и ту лиху годыну,
Ох, будемо довго пом’ятаты
Тую погану вашу личину».
Запорожским казакам-эмигрантам, проживавшим в Алёшкинской Сечи, притеснения, которые они терпели от крымских ханов, были, естественно, очень не по нраву. Последней каплей в чаше терпения стали междоусобные войны Гиреев. Полторы тысячи сечевиков были проданы в рабство на турецкие галеры. Сечь вскипела и… разделилась. Как и всегда – одни хотели союза с Москвой, другая часть – во главе с Костем Гордиенко – была против.
* * *
Фактическим гетманом части Украины, оказавшейся под властью России, тогда был ставленник Петра I Иван Скоропадский, который своей деятельностью способствовал уничтожению гетманата, как политического института. Несмотря на униженное положение в целом всего казачества при Петре I и, в частности, украинского, в его среде не была до конца затушена надежда на исправление ситуации в будущем. Поэтому наиболее грамотные и неравнодушные казаки пытались хотя бы составлять проекты различных решений по казачеству, которые можно было бы претворить в жизнь при наступлении благоприятных обстоятельств. Одним из таких и была так называемая «Конституция Орлика».
«Поглощение и переваривание» Гетманщины Российской империей продолжалось до конца XVIII века. Московские власти добивались на Украине совершенного покорения украинской элиты и поспольства (крестьянства), «порядка» в управлении и экономике Украины, максимального использования украинских людских и хозяйственных ресурсов.
Ставка гетмана была перенесена из Батурина в Глухов, в котором стояли два московских полка, а царские резиденты имели тайный приказ при необходимости арестовать гетмана и старшину. Эти «условия» сильно подрывали гетманскую власть.
Практически гетман мало что мог сделать без ведома и разрешения царя; все хорошо понимали – где теперь сила и политическая власть. Московские резиденты распоряжались на Украине, города которой вновь приняли московские гарнизоны. Украинцы строили Ладожский канал и Санкт-Петербург, крепости на Волге и на Кавказе. Московские власти вмешивались в гетманское управление, назначали старшину и полковников – всё чаще ими становились «московские чины». Князь Голицын писал канцлеру Головкину: «Ради нашей безопасности нужно, прежде всего, посеять вражду между полковниками и гетманом. Не нужно исполнять просьбы гетмана. Когда народ увидит, что гетман не имеет такой власти, как Мазепа, то, надеюсь, будет приходить с доносами. Нужно, чтобы во всех полках были полковники, несогласные с гетманом. Если между гетманом и полковниками не будет согласия, то все их дела будут нам открыты».
Пришла царю идея и о том, что надо создать