Мальчишка открыл дверь, в серой темноте разглядел несколько керогазов, святящихся ярким голубым пламенем: жители грели воду, готовили завтраки. Запахов не чувствовалось, где-то в глубине коридора светился дверной проём: на лето жители открывали и вторую, запасную дверь. Мальчик прошёл больше половины коридора, встал, не зная, что ему делать, куда идти. И вдруг заревел, сначала тихо, поскуливая, потом всё громче и громче. Через пару минут он ревел в голос, всхлипывая и размазывая слёзы и сопли по щекам.
Открылась ближняя дверь, вышла женщина, ещё не старая, в одной ночной рубашке, посмотрела на Мишку, сказала:
– Ты чей? Чо орёшь с утра – пораньше?
– Брата убивают… На свалке… Мишка я, а он – Серёга. Дядя Петя нужен, инвалид.
– Вон, чо творится-то… Тебе в первую дверь, у входа. Там Петька-то живёт.
Когда Миша подбежал к выходу, открылась дверь из комнаты слева, в проёме, держась за ручку, сидел-стоял дядя Петя. И с места в карьер:
– Прищучили вас, а я говорил: скажите, мол, от меня.
– Не слушали… Смеялись-обзывались. – Мишка перестал реветь, но не мог успокоиться, всхлипывал и фальцетил на гласных. – Убить обещали… Серёгу.
– Ну, не бойся… Успокойся. Не за пару же костей. Ведь это тоже пацаны, так наваляют, чтоб не блукали по чужим территориям.
– Там драка на кулаках, у старшего кровянка пошла.
– Ну, что же вы, как зверята, а? Меры не знаете. – Дядя Петя в брюках с подрубленными штанинами и майке навыпуск пополз к выходу. – Ну, давай, помогай: дверь открой, подержи, щас я выберусь, спустись к коляске, держи её крепко.
Он с разгона на двух верхних ступеньках заскочил в коляску, оттолкнулся от перил и выехал на дорожку, не останавливаясь, заорал:
– Прыгай ко мне, вместо ног есть место…
Мишка изловчился, удачно заскочил в коляску, прижался к обрубкам ног хозяина. Почувствовал сильный запах пота, иногда, когда дядя Петя наклонял голову, несло перебродившей брагой. Но стало весело: сильные руки работали беспрерывно, рычаги набирали скорость, коляска подъезжала к повороту забора. Мальчик забыл про брата, дядя Петя так походил на отца, которого Мишка почти не помнил. В картинках памяти остались аптекарская палка, не шагающая нога, большая сильная рука отца, согнутая в локте, на которой мальчик висел по несколько минут. А тому, хоть бы что, даже не уставал.
***
Дядя Петя буквально врезался в пацанов. Они не ожидали такого поворота событий, бросились в рассыпную, уходили