Фридрих продолжал:
– Оборотень убивал женщин после изнасилования, которое случалось как до наступления смерти, так и после кончины жертвы. Он с такой яростью рубил их, что удары топора не только отделяли части тела, но разбивали матрац кровати и паркет под ней. Судмедэксперты вам об этом сообщали?
Клара кивнула.
– Я читала документы. Его охватывала такая ярость, что иногда он в неконтролируемом гневе расшвыривал части тел по квартире. А потом так и оставлял их.
– Мечта любого арендодателя… – Фридрих улыбнулся. – Признаки сильного шизоидного раздвоения личности, связанного с патологическими фантазиями всесилия. – Он взглянул на Клару. – Что произошло с преступником?
– Я его застрелила.
– Вот как! – Он приподнял брови. – Вы застали его в квартире одной из жертв, не так ли?
Клара кивнула.
– Яркий признак разрушительной животной силы, которая сплелась с садистской ненавистью, какая только может быть у человека. – Он вытащил из ящика стола лист бумаги и взглянул на Клару. – Хотите знать, как я на него вышел?
Клара снова кивнула.
– Есть радикальные вещи, которые отличаются радикальными признаками. Признаки эти, на первый взгляд, никак не связаны с вещами. – Он листал дальше. – Вещи, которые вытворял этот человек, крайне необычны и указывают на возведенное в абсолют желание уничижения жертвы. На основании радикального образа действий оказалось не так трудно получить общее представление о профиле преступника: как человек выглядит в обычной жизни, как действует. – Его взгляд скользил по документу. – Его «необычная жизнь» позволяла сделать предположения о его «обычной жизни» и о том, как он, скорее всего, выглядит и живет. На все, что не касается нормальной жизни, – сказал он, – мы не должны больше обращать внимания. Ну, вы же знакомы с подробностями дела.
Клара слишком хорошо знала, как действовал Оборотень. Некоторым женщинам до или после смерти он взрезал брюшную полость и толстый кишечник и обмазывал их фекалиями. Абсолютное доминирование, абсолютное унижение. Но вот только где в этом связь с «обычной жизнью»?
Фридрих словно прочитал мысли Клары.
– На основании жестокости убийств можно было бы предположить, что их совершает опустившийся, конченый человек. Но это не так. – Фридрих пожевал дужку очков. – Этот тип насильника большое внимание уделяет своей внешности. Он всем хочет казаться классным парнем, крепким малым. Когда он мучает и унижает женщин, которых ненавидит за то, что не может завязать с ними отношения, его самооценка растет.
– Вы вычислили его по машине, так ведь?
– Да, по «корвету», – кивнул Фридрих. – В районе, где, как мы предполагали, «работает» убийца, был только один подходящий «корвет». И он принадлежал Бернхарду Требкену.
– Значит, можно вычислять серийных убийц по машинам?