Клара кивнула.
– Как говорил коллега из ФБР, что был у нас в прошлом году? «Not everyone is built for guilt»[7].
– Что правда, то правда, – ответил Винтерфельд и затянулся сигариллой.
Оба снова на время замолчали.
– Так что я хотел сказать… – Винтерфельд провел рукой по волосам и выпустил дым. – Вы выполнили потрясающую поисковую работу по поимке Оборотня. Такой неорганизованный, звериный преступник мне еще не попадался. Я даже думать не хочу, как проходило бы судебное разбирательство. – Винтерфельд передернул плечами.
– Ну да, теперь наш друг отправится в холодильник в Моабите, на следующей неделе там будет минус восемьдесят. Там он отдохнет.
С легкой улыбкой Винтерфельд повернулся к ней.
– Я должен вас поблагодарить за Белльмана. Вы же знаете старую поговорку: долг платежом красен, и Белльман определенно не исключение, но в этот раз, похоже, все серьезно. Он непременно хочет с вами поговорить еще раз и лично поблагодарить за великолепно выполненную работу. Как долго вы здесь пробудете?
– До пятницы, – ответила Клара.
Еще пару дней, чтобы окончательно закрыть дело и привести в порядок канцелярщину, после можно наслаждаться отпуском. Две недели. Она еще не знала, куда поехать. Возможно, решит в последнюю минуту. Куда-нибудь. Как-нибудь.
– Белльман зайдет еще раз. Завтра до обеда он будет в Федеральном ведомстве уголовной полиции в Висбадене, но потом вы у него по списку первая.
– Это меня радует, – кивнула Клара.
Она испытывала к шефу уголовной полиции Берлина смешанные чувства. Белльман слыл выдающимся организатором, но когда что-то шло вопреки его ожиданиям, он мог быть очень неприятным, особенно если узнавал о случившемся задним числом.
– Так что же? – бросила она Винтерфельду и лукаво взглянула на него. – Что говорит ваше шестое чувство? Я рассчитывала, что вы молчать не будете, молчание – это как затишье перед бурей. Или у нас на этот раз действительно затишье?
Винтерфельд пожал плечами и стряхнул пепел вниз с третьего этажа, тот исчез среди кустов и труб теплотрассы.
– Иногда затишье – это и есть затишье. Но вы правы. В большинстве случаев это момент, когда на мишени замирает луч лазерного прицела, прежде чем в следующую секунду грянет выстрел. – Винтерфельд глубоко вздохнул и сунул пачку сигарилл в карман брюк. – А вдруг нам повезет? Может, нас на самом деле ждет маленькая