Карта нашлась, но оказалась туристической, одни достопримечательности ближайших окрестностей. Мы расстелили ее на столе, и оказалось, что искомое место находится или на соседнем столике, или даже на стуле за ним. До ближайшего селения, бургады Ар-де-Фуа, больше трех километров. И вообще из города полдня добираться. Но про горы, судя по всему, податель объявления не лгал: горы действительно должно быть видно достаточно хорошо. Они лежали дальше к юго-западу и западу, начинаясь предгорьями в каких-нибудь сорока километрах по прямой.
Финансовые планы подобны дворцу, который сулил рыбаку из арабской сказки выпущенный на свободу ифрит: их можно возвести на пустынном берегу в одну минуту и через мгновение разрушить – за последующие сутки я повторил этот фокус четыре раза. Наконец, выбрав руины, которые показались мне наиболее живописными, я зашел в бюро, представлявшее интересы владельца. Да, участок продается; да, цена осталась прежней; нет, дешеветь он в ближайшие восемь месяцев не будет, на это нужна прямая санкция владельца, а переговоры с ним могут затянуться и на гораздо больший срок. Конечно, посмотреть можно, но там действительно ничего нет, и смотреть, собственно, нечего. А что я хотел за эту цену? Вот это я и получу, если приобрету участок, ни больше, но и не меньше. Документы готовы, сделку можно совершить незамедлительно. Имелся и план участка, на котором был изображен неправильный четырехугольник; сверху он граничил с ухоженным виноградником, снизу с дорогой. С юго-восточной стороны было продолжение склона с выпасом, с противоположного – купы деревьев и поворот дороги, отличное место для разбойничьей засады. Сарай оказался не у самой дороги, а на некотором возвышении, что меня порадовало. Рядом с сараем стояла фиолетовая нотариальная печать.
Запустив финансовый маховик и наказав ему крутиться не слишком быстро, я доехал до Ар-де-Фуа. Коммуна оказалась маленькой, пыльной и вполне предсказуемой. Представившись мэру и объявив о своем решении приобрести участок на подвластной ему территории, а также сразу оговорив, что жить я буду в основном по-прежнему в городе и уж тем более не собираюсь баллотироваться в советники, я пригласил его в кафе тут же на площади. Мы сели в тени двух старых платанов, нависших над столиками, взяли большой кувшин местного вина и чокнулись за дружбу и процветание. Авторитет главы исполнительной власти позволил мне не поить всех желающих бездельников, а приличным людям мы наливали по стаканчику за знакомство. В конце концов, должны же меня знать в лицо, раз уж я теперь местный землевладелец.
Разумеется, я хотел выведать что-нибудь о своем будущем участке. Надеялся ли я на древнюю и страшную легенду или хотя бы простой анализ экономической ситуации? В любом случае, ничего похожего мне не рассказали. Общее мнение склонялось к тому, что ничего интересного он не представлял. Неудачное какое-то место: очень уж давно стоит оно