– По общему правилу и уговору все, добытое в «гармошке», делится поровну, за вычетом той дополнительной доли, что полагается капитану на общие нужды. Никто никогда от этого правила не отступает. И если соглашается брать новичка, то соглашается и на выплату ему всего положенного.
– Мы с ним это не оговаривали.
– Ты, думаю, ни с кем из своих это специально не оговаривал. Однако платишь. А этому почему нет?
– А почему тебя это волнует?
– Считаешь, с бывшим императорским бойцом стоит крутить и хитрить?
Лицо Имрала, до того равнодушное и невозмутимое, изменило выражение на более естественное, что ли.
– С чего ты взял?
– Я не взял. Я знаю.
– Он мне этого не говорил.
– Я теперь тебе говорю. И, думаю, если ты сейчас отдашь моему человеку то, что не додал ему, мы решим этот вопрос к общему удовольствию. – И Альшер обвел рукой соседские команды, собиравшиеся в путь, отдыхавшие или только-только выбравшиеся на поляну перед ущельем. Я обнаружил, что большинство присутствующих внимательно прислушиваются к диалогу. Здесь и крылось, похоже, самое уязвимое место в позиции моего бывшего капитана. Если «обчественность» сочтет его поступок неподобающим, репутация будет подмочена публично.
– Хорошо. – И, отвернувшись, Имрал полез в седельную сумку.
Альшер подошел поближе, помедлив, подозвал меня.
– Серт, иди сюда. Можешь не слезать с седла, а то намучаешь коня, пока обратно влезешь. – Я не сразу сдвинул с места лошадь – мне эта премудрость пока давалась так себе. Совсем рядом с собой увидел Иллаша, удивленного и смущенного, и строгого, отлично держащего себя в руках Имрала, который протягивал мне деньги. Полулуны. – Посмотри. Здесь все?
– Как понимаю, да. – Я плохо представлял себе, сколько тогда было заработано. Но то, что сейчас было мне вручено, уже больше походило на добрый заработок на три месяца вперед.
– Тогда всё. – Альшер поднял руку в приветственном жесте. – Удачи, Имрал.
– Удачи, Альшер, тебе и твоим ребятам.
Сказано было вполне искренне. Направляя коня в обратную сторону, а потом и следом за остальными в направлении поселка у озера, я недоумевал. Казалось бы, бывшего моего капитана выставили не в самом красивом свете, заставили раскошелиться, все такое. Однако злобы в нем не было. Фиг их поймет. С привычной меркой к местным не подойдешь.
– Это тебе, знаешь ли, урок, – сказал Ниршав. – Браслеты эти надо носить не в сумке. Надевать хотя бы тогда, когда идешь в новую команду устраиваться.
– Хм…
– Иначе откуда тем, кто тебя первый раз видит, знать, на что ты способен и чего стоишь? Надо снисходить к другим. Понимать, что они мысли и прошлое твое читать не умеют.
– Хватит, – одернул Альшер. – Закрыли тему. Значит, сейчас вы – на постоялый двор. А я тогда – к нашему магу. Посмотрим, что там по деньгам получается. А потом кто в Оклий…
– А кто и к жене. – На лице Инсарда появилось злорадное выражение. – То-то обрадуется.
– Тебе или