– Но если ветер не поменялся, а снегоходы стоят на том самом месте, где и стояли, то, значит, лед под нами…
Его голос задрожал и сошел на нет.
Оба замолчали.
Ни тому ни другому не хотелось облекать свои страхи и подозрения в слова.
Пит наконец не выдержал и закончил свою мысль:
– …и значит, лед должен был повернуться на четверть оборота.
– Но как это может быть?
– Да догадываюсь я кое о чем.
Харри нехотя кивнул.
– У меня тоже кое-какие мыслишки про это есть.
– Имеется единственное разумное объяснение случившемуся.
– Давай сначала глянем на компас второго вездехода.
– Мы – в глубокой заднице, Харри. По уши в дерьме.
– Да, это не лужок с цветочками, – согласился Харри.
Оба заторопились ко второй машине. Свежевыпавший снежок, похрустывая, разлетался из-под тяжелых сапог.
Пит хлопнул по плексигласу второго компаса:
– И этот тоже стоит мордой к югу.
Харри почистил очки, но ничего не сказал. Положение, в котором они оказались, казалось настолько безнадежным, что Харри не хотел тратить слова на подтверждение этой правды, как будто бы, если они смолчат, самое худшее сжалится над ними и не произойдет.
Пит поглядел на негостеприимную бесплодную морозную пустыню, окружавшую их.
– Если этот проклятый ветер не стихнет, а температура не перестанет падать… и если она будет продолжать понижаться… то, интересно, сколько мы тут еще протянем?
– При том, что имеем, и сутки не выдержим.
– А помочь нам смогут только…
– Разве что эти тральщики, которые ООН наняла для МГГ.
– А до них миль двести.
– Двести тридцать. То есть триста семьдесят километров.
– И траулеры на север не пойдут. Зачем лезть туда, где то и дело штормит. Да еще столько шуги и льда в море плавает, даже говорить не о чем.
Да никто и не говорил. Молчание заполнялось истерикой ветра, словно ирландская фея Банши пророчила погибель. А снег, больно бьющий в лицо Харри, казался запущенным ловкой и сильной рукой, – надо полагать, это старались другие феи – злобные фурии. За что они мстили? Не помогал и слой вазелина, который, по идее, должен был защищать кожу лица от ветра, холода и всяческих атмосферных осадков.
Наконец Пит заговорил:
– Ну и что теперь?
Харри помотал головой.
– Ясно одно: сегодня на станцию Эджуэй мы не попадем.
Клод Жобер подошел к ним как раз вовремя, чтобы расслышать последний обмен репликами. И хотя лицо француза снизу надежно прикрывала маска, а глаза надо было еще суметь увидеть за громадными очками, все равно было очень хорошо заметно, что он встревожен. Клод положил руку на плечо Харри:
– Стряслось