– Некогда ему, – посмотрел на нее внимательно, а потом воткнул вилку в ароматный свиной кусочек, – 1 сентября папа объявит на тренировке, кого из нас вызовут в первую команду. Наш мужик, – имел в виду своего наставника, – боится, что нашу пару разломают.
– Есть основания так думать? – приятный низкий голос, выдающий хозяйку за умную и в то же время развязную.
– К сожалению, есть, – он замолчал, продолжая работать вилкой. Неожиданно увидел на холодильнике старый фотоальбом и громко стукнул по столу рукой, – Опять смотрела?!
– Не ори! – взяла на тон выше него и вскочила из-за стола, сдернула альбом и унеслась в комнату.
– Я сожгу на фиг эти фотки! – рявкнул вслед Матвей.
– Не имеешь права! Это папина память! – раздалось в ответ.
– Вместе с ними вся ваша память сгорит!
– Это же мама! – попыталась воззвать к его разуму Ольга.
– Мама?! – он чуть не опрокинул стол на себя.
– Да что она плохого сделала тебе, что ты ее ненавидишь так?! – топнула ножкой, стоя в дверях.
– Что плохого?! Она меня бросила! И отца! И тебя, между прочим! Хоть раз она вспомнила про нас за десять лет, а?! За что ее любить?!
– Замолчи! – прожигающий взгляд, – Ты ей должен быть благодарен за то, что она тебя родила и выкормила!
– А потом наигралась и бросила?! – перекрыл ее голос своим басом, – Не надо ее оправдывать!
– Я не оправдываю! Говорю, как есть!
Матвей пропыхтел что-то в ответ, а потом выдал:
– Не думал говорить ни тебе, ни отцу тем более. Десять лет молчал… Я видел, как она сбегала! При мне записку написала, в конверт сунула и унеслась! Сказала только, что котлеты в холодильнике!
Сестра округлила черные глаза. В ответ Матвей еще громче продолжил:
– Даже в комнату ко мне не заглянула!.. А что я должен был сказать?!
– Ты был дома?
– Тренировку отменили, поэтому я раньше пришел.
Ольга прерывисто вздохнула и, закрыв глаза, стала опускаться на стул. Матвей замолк, громко сопя. В прихожей хлопнула дверь.
– Все, успокойся. Пап?
– Привет, – в проеме в одном ботинке показался отец, – Ну, вы и шумите тут, аж в подъезде слышно. Что опять не поделили?
– Да так, она мои штаны отказывается стирать.
– Сам можешь это сделать? Ну и все. У Оли без твоих штанов дел хватает. Да, дочь? – наконец, прошел в кухню и потрепал девочку по макушке, – Чего такая грустная?
– Устала, – отмахнулась та и, подскочив, выбежала в коридор.
Захаров-старший удивленно посмотрел на сына и пожал плечами. Матвей вновь взялся за вилку, но прежнего аппетита у него уже не было. Несколько минут отец затратил на то, чтобы помыть руки и переодеться. Трубку радиотелефона он принес с собой в кухню. Вскоре приковыляла