В княжеских палатах царила атмосфера ледяного холода и полного отчуждения. Даже несмотря на горящие факелы, казалось, что тепло не способно проникнуть в эти каменные стены. В воздухе витал запах сырости, пыли и тления, создавая ощущение, что здесь давно никто не жил. Казалось, что даже прислуга старается избегать этих мест, охваченных предчувствием чего-то недоброго.
– Я проведу тебя в покои княжича, а сам отправлюсь к князю. Ему необходимо доложить о твоем прибытии, княжна.
– Княгиня, – мысленно поправила знахаря девушка.
Глава 15
Филипп никогда в жизни так не напивался. Даже на рождение своих близнецов – Мирослава и Дарины.
Его шатало из стороны в сторону, пока он на ощупь пробирался в свои покои в кромешной темноте. С трудом переставлял ноги, опираясь на шершавые стены княжеских палат, которые казались ему холодными, словно надгробные плиты.
С похорон пустой могилы сына прошло несколько часов. В гроб наследника совершенно нечего было сложить, ведь тело так и не нашли. Лишь горсть сырого песка, взятой с берега канала, где он пропал.
Смотря, как пустой ящик опускается на дно, слушая бессвязную молитву Феодосия, Филипп думал, за что Единый так обошелся с ним. На кой ляд понадобились эти испытания? Слова попа звучали, как проклятие, а не утешение.
Алисия, его дикая северянка, до сих пор не объявилась. И князь объединённых земель до сих пор не ведал, жива ли она или же погибла.
Проходя мимо покоев дочери, он услышал тихие всхлипывания.
Сердце кольнуло виной. Он должен был быть с ней, а не топить горе в вине, ища забвения на дне кубка.
Но ноги сами понесли его не к двери княжны, а дальше, туда, где его ждала пустота и холодная постель. Его собственную опочивальню. Комната, в которой больше не было ни смеха, ни тихих разговоров у жаркого камина, ни страстных ночей, а лишь призраки прошлого, танцующие в свете свечей.
Дверь распахнулась легко, без скрипа. Слуги, привыкшие к заседаниям Совета до поздней ночи, оставили растопленным камин. Языки пламени, облизывающие поленья, трескали снопом искр, стремясь вылететь из тесного каменного пространства. Пляшущие огоньки бросали на стены зловещие тени.
Филипп шагнул внутрь, спотыкаясь о ковер, покрытый слоем пепла. Его взгляд упал на стол. Там, под тонким слоем пыли, лежало письмо, словно ждущее его, написанное ее рукой.
Он подошел к столу, осторожно взял пергамент в руки. Буквы расплывались перед глазами, будто нарочно не давались быть прочитанными. Он попытался разглядеть уже знакомые строки, но из-за хмеля не смог разобрать слова. Скомкав письмо, он бросил его на пол и упал на кровать, проваливаясь в забытье.
Пульсирующая боль безжалостно сдавливала виски, смешанная с отголосками воспоминаний. Образ Мирослава и Дарины в день их появления на свет, их совместные игры у водопада за княжескими палатами. Как