И это было грубой ошибкой – противника он заметил слишком поздно, лишь тогда, когда кинжал уже летел точнехонько в живот, и остановить его было невозможно. Элаикс рефлекторно отшатнулся, одновременно нанося удар правой, и в этот самый миг острая боль разорвала все тело, в глазах потемнело, а дыхание сперло.
Уже падая в пучины беспамятства, он успел краем глаза заметить, как мальчишка лет двенадцати с неестественно вывернутой шеей падает рядом.
«Проклятье, как же они его проглядели»? – подумал воин за миг до того, как нестерпимая всепоглощающая боль отступила, побежденная благословенным черным ничто.
Глава 7.
– Итак, мы готовы к тому, чтобы начать практикум. Покажи мне первую и четвертую печать. Нет, нет, не так! Ты не доводишь указательный палец. Еще раз! Вот, уже лучше, молодец, Трегорий.
Юноша улыбнулся, хотя, говоря честно, ему было не до смеха. Если бы он знал, какие пассы приходится творить, для работы со сложными заклинаниями, то, наверное, в придачу к абсолютной памяти, попросил бы у Фарнира пальцы без костей. Самым обидным было то, что он прекрасно воспроизводил любой нужный ритуал в памяти, но Маркаций оставался неумолим – он не позволял юноше практиковать новое заклинение до тех пор, пока у того не выходило сотворить его классическим способом. А любая попытка смухлевать каралась быстро и жестоко. Чего фариец не терпел, так это обмана и попыток отлынивать от обязанностей.
А на нытье Трегорана о том, что владельцу совершенной памяти ни к чему обычные магические ритуалы, каждый раз неизменно шел ответ, что любую, даже самую совершенную память, можно сбить с толку, а слова и жесты, вдолбленные до автоматизма, не подведут никогда.
И затем продолжал это самое вдалбливание.
Вот уже почти неделю они изучали мощнейшее огненное заклинание, позволяющее чародею разлить губительное пламя, сжигая все и вся на расстоянии в две дюжины шагов вокруг. Трегоран с легкостью воспроизводил чары по памяти, для чего ему требовалось от силы десяток секунд, а вот с закреплением были проблемы. Пальцы, отвыкшие от тонкой работы, никак не хотели слушаться.
Вот уже половину утра они пытались закрепить сложную комбинацию из девяти печатей, соединенных хитрыми переходами, и выходило посредственно.
Чтобы хоть немного отвлечься, Трегоран постарался перевести разговор на тему, вызывавшую у него жгучее любопытство – личность императора и устройство жизни в империи.
– Учитель, – произнес он, начиная складывать пальцы в первую печать. – Последний раз ты рассказывал, что император с легкостью захватил власть в Фаре. Он так силен?
Маркаций на мгновение задумался, после чего ответил.
– Нет, полагаю, что мы были настолько слабы. Теоретически, если бы все маги объединились и выступили против узурпатора единым