На верхнем листе был заголовок "Меморандум о предварительном соглашении". Вагнер Инвестментс – европейский инвестиционный фонд, который почти год вел переговоры о покупке доли в "ИнноваМедиа". Фактически, они ждали лишь подтверждения полного перехода контрольного пакета Максиму, чтобы завершить сделку.
Дед построил компанию с нуля тридцать лет назад. Превратил маленькое рекламное агентство в медиа-империю. Но не все его решения были идеальными. Принципиальный отказ от внешних инвестиций привел к тому, что "ИнноваМедиа" теперь отставала от конкурентов в технологическом плане. Ей требовалась серьезная инъекция капитала.
Максим сел на диван, откинув голову на спинку. Завещание деда было зачитано три месяца назад, ровно через год после его смерти, как тот и распорядился. Большая часть условий была ожидаемой и разумной – кроме пункта 4.3.
"Для получения полного контроля над 75% акций компании 'ИнноваМедиа' наследник обязуется вступить в законный брак не позднее шести месяцев с даты оглашения настоящего завещания и пребывать в данном браке не менее одного календарного года."
Вениамин Петрович всегда был эксцентричным, но с безупречной логикой во всех своих поступках. "За каждым моим решением стоит причина, мальчик, – говорил он, – даже если ты её сразу не видишь."
Максим провел пальцем по холодному ободку стакана. Какую цель преследовал дед этим нелепым условием? Тот самый человек, который воспитал его, практически вылепил по своему образу и подобию, который вбивал в него годами: "Никогда не смешивай личное с деловым, Максим. Это верный путь к краху."
И теперь этот же человек из могилы заставлял его сделать именно то, против чего всегда предостерегал. Словно напоследок хотел убедиться, что внук способен отклониться от выстроенной для него траектории, рискнуть идеальным порядком ради… Чего именно?
Максим встал и подошел к бару. Налил виски, сделал глоток и поморщился. Почему дед был так одержим идеей семьи? Особенно учитывая, что сам Вениамин Петрович похоронил жену рано и больше не женился. Возможно, именно в этом и был корень его одержимости – страх, что внук повторит его путь одиночества?
Мысль задела за живое. Дед всегда испытывал его, ставил перед сложными задачами, и Максим всегда их решал. Но в этот раз игра шла не по его правилам.
Взгляд упал на фотографию на каминной полке – единственную в гостиной. Он сам, лет шести, с серьезным не по годам выражением лица, на плечах у деда. Старик улыбается той редкой, искренней улыбкой, которую мало кто видел. На заднем плане – размытый силуэт отца, уже отвернувшегося, уже уходящего.
Максим не помнил, когда заметил трещину на стекле фотографии – тонкую, почти невидимую линию, рассекающую изображение точно между ним с дедом и фигурой