Экран ноутбука бросал бледный свет на ее лицо, отражая в глянцевой поверхности женщину с идеальной осанкой и легкой тенью усталости под глазами.
"Привычка достигать идеального результата любой ценой" – так называл это ее последний бывший, расставаясь после трех месяцев отношений. Как будто целеустремленность была каким-то диагнозом.
Алина встряхнула головой, отгоняя непродуктивные мысли. Сейчас было не время для сомнений.
В свете экрана она увидела свое отражение: прямой, решительный взгляд, поджатые в упрямой линии губы. Ту самую Алину Соколову, которую знали все – неуязвимую, целеустремленную, совершенную.
И на что ты готова ради этого совершенства? – спросила "другая Алина".
Она закрыла крышку ноутбука, оставив вопрос без ответа. Завтра начинался новый этап ее карьеры. Повышение будет её, какой бы ни оказалась цена.
Глава 2
Телефон завибрировал в тот момент, когда Максим Ольховский закончил редактировать последний параграф тридцатистраничного договора. Номер юридической фирмы на экране вызвал мгновенное напряжение – ощущение, похожее на то, когда обнаруживаешь трещину в здании, которое считал идеальным.
– Ольховский, – коротко ответил он, продолжая просматривать документ.
– Максим Андреевич, Соколов беспокоит. – Голос юриста звучал с той особой сдержанной встревоженностью, которая всегда предшествовала плохим новостям. – Вынужден сообщить об изменениях в сроках исполнения пункта 4.3 завещания.
Максим машинально коснулся большим пальцем массивного семейного перстня. Пункт 4.3 – условие вступления в брак для получения полного контроля над компанией. Та самая мина замедленного действия, которую его дед, Вениамин Петрович, оставил в наследство.
– Какие изменения? – Максим поднялся из-за стола, подошел к панорамному окну своего кабинета. С тридцать второго этажа бизнес-центра город казался макетом – правильным, выверенным, управляемым.
– Встреча совета директоров банка-держателя трастового счета перенесена. Вместо 15 июня они собираются 15 мая. За две недели до этой даты все условия завещания должны быть выполнены.
Максим резко выпрямился, словно между лопаток вонзили ледяную иглу. Пальцы непроизвольно сжались на телефоне так, что побелели костяшки. Три месяца превратились в две недели. Четырнадцать дней. Мгновение он позволил панике коснуться своего сознания, прежде чем загнать ее глубоко внутрь, туда, где хранил все неудобные эмоции.
Он сделал глубокий вдох, возвращая контроль над голосом.
– На каком основании перенос?
– Организационные вопросы банка, ничего, что мы могли бы оспорить.
Максим не спрашивал, пытался