Квартира, в которой мы обитали была страшной и унылой. Не менее унылой, чем моё состояние. Работать мне было нельзя, моё увольнение висело под вопросом. Домой я вернуться не могла. Папа на меня кричал очень громко – ему уже звонили. Представились полицейскими. В это я не верила. Папе пришлось остаться у новой тёщи, это ему не нравилось, а ещё он волновался за меня. Если честно, я тоже за себя любимую очень волновалась.
– Агу, – пропел Лев.
– Ага, – согласилась я.
Сегодня он не спал всю ночь. Квартира, которую мне сдали посуточно, тёмная, тесная, была исхожена мной вдоль и поперёк. Просто брала ребёнка на руки и ходила, ходила, надеясь что он уснёт. Я устала, а ещё весь мир против меня.
– Так больше продолжаться не может, – сказала я ребёнку. – Мне нужно тебя отдать.
Лев насупил тонкие, почти прозрачные бровки и заплакал. Сердце моё в который раз дрогнуло и я решила – дам его отцу ещё сутки. Пусть как хочет решает свои проблемы, как хочет идёт меня в этой страшной облезлой многоэтажке, но больше так продолжаться не может. Ладно, хоть деньги есть.
Телефон зазвонил ночью. Я уснула, просто выключилась, но услышав трель проснулась моментально. И трубку брать страшно. Кто это может быть? Виталик? Он уже звонил скандалить, благо номер своей покойной бабушки знал, но я забросила его в чёрный список. Кто ещё? Только тот, кто мог увидеть одно из моих объявлений.
Я регулярно просматривала посты, но ни у кого они интереса не вызвали, разве только предлагали пару раз выкупить примечательную игрушку. А теперь, вот, звонит кто-то.
Я перевела взгляд на Льва – не спит. И не похоже, что только что проснулся, слишком смотрит внимательно. На меня. И тоже слушает трели.
– Мы возьмём трубку? – спросила я у Льва.
Тот в ответ рассерженно дёрнул пяткой, явно обвиняя меня в трусости. Телефон замолк, я даже обрадовалась, но он зазвонил снова.
– Алло? – робко спросила я.
Эти дни с чужим, почти краденным ребёнком, научили меня смелости и принимать решения, но бояться мне это не мешало.
– Лев у вас?
Голос женский. Холодный. Спокойный и равнодушный. От него мороз по коже и чёткое предчувствие беды. Наверное, она очень красива, эта женщина.
– Кто?
– Мой сын.
Я перестала дышать. То есть, я понимала, что дышать надо, хотя бы потому, что эта страшная квартира не лучшее место для упокоения, но вдохнуть никак не получалось. Я потянула руку к малышу и он крепко обхватил мой палец своими крошечными пальчиками. Отлегло. Дышу.
– Да, – почти спокойно ответила я.
– Говорите адрес.
Она даже не спросила, как у него дела. Не болеет ли – а он всю ночь плакал. Наверное, зубы, хотя не рано ли? Гугл мне сказал, что рано. По нему же я высчитала, что Льву