– Привет, Анна, – ответила Елена, отходя от картины.
– Привет! Как продвигается исследование? – голос Анны звучал бодро, но с нотками напряжения. – Ты получила письмо от Ковалева?
– Да, сегодня утром, – Елена вздохнула. – Требует отчет к концу недели.
– Я не хочу тебя пугать, но… – Анна сделала паузу. – На кафедре ходят слухи, что совет попечителей недоволен нашим проектом. Особенно твоей методикой. Соколов называет ее «псевдонаучным шаманством».
Елена почувствовала укол раздражения. Профессор Соколов, консервативный когнитивист, был известен своим скептическим отношением ко всему, что выходило за рамки традиционной терапии.
– У меня есть предварительные результаты, – возразила она. – Снижение уровня тревожности у 68% пациентов после шести сеансов. Значительное улучшение…
– Я знаю, Лена, – прервала ее Анна. – Я на твоей стороне. Но им нужны цифры, статистика, контрольные группы. Они не понимают, что в работе с психикой не все можно уложить в таблицу.
Елена потерла переносицу, чувствуя подступающую головную боль.
– Я подготовлю отчет к пятнице. И включу все количественные показатели, которые у меня есть.
– Отлично, – Анна смягчилась. – Кстати, ты идешь на конференцию в следующем месяце? Мне кажется, это хорошая возможность представить предварительные результаты.
– Если успею подготовиться, – Елена бросила взгляд на часы. – Анна, прости, мне пора. У меня следующий пациент через пятнадцать минут.
– Конечно. Держись там. И… береги себя, хорошо? Ты звучишь уставшей.
Елена улыбнулась, несмотря на напряжение:
– Спасибо за заботу. До связи.
Положив трубку, она еще раз взглянула на картину Кирилла. Затем сфотографировала ее для записей и аккуратно убрала холст в специальный шкаф, где хранились работы пациентов.
Следующим пациентом была Софья Маркова, 42-летняя женщина с историей токсичных отношений и повторяющимся паттерном выбора партнеров-абьюзеров. Елена успела только наскоро перелистать свои заметки о предыдущей сессии, когда в дверь постучали.
Сеанс с Софьей проходил в обычном формате разговорной терапии – для этой пациентки символическое отражение было пока слишком глубоким методом. Они работали над распознаванием тревожных сигналов в отношениях, когда Софья неожиданно сказала:
– Мне снился странный сон вчера. Я была в каком-то зале, похожем на театр. Люди в масках стояли по кругу. В центре лежала женщина… они что-то делали с ней.
Елена почувствовала, как по спине пробежал холодок.
– Что именно они делали? – спросила она, стараясь сохранять нейтральный тон.
– Не знаю точно. Рисовали что-то на её коже. Символы. Она не сопротивлялась, как будто была в трансе. – Софья поежилась. –