– Ну, когда тело менять нужно. Я могу отказаться?
– Гнидо, да за кого ты нас принимаешь? Мы что, звери? Безусловно, ты можешь отказаться. Вот только вряд ли я тебя поддержу. Потому что в этом городе только я и Старший выбираем тела для колонизаторов. А ещё мне нравится быть главной и немного жестокой!… А право у тебя есть. Ты всегда можешь высказаться. Да сколько угодно!
Успокаивало одно, что тело Николая Капустина долго не протянет.
– Да пошли ты её на хуй, Николай! – наконец-то, присела на задницу тощая дама. – Ишь, раскомандовалась она здесь!
Гнидо округлил глаза, представляя, что за эти слова с женщиной сейчас сделает кураторша.
– Тише, дорогая. Приляг, – успокаивал он жену Николая Петровича.
Но женщина и не думала сдаваться. Её повело в сторону, и она свалилась с дивана. Стоя на четвереньках, дама яростно, но медленно наступала на кураторшу.
– Замочу тебя! – грозно рычала она.
Ксантусия сделала шаг навстречу странному существу, взяла правой рукой её за шею и сдавила пальцы.
Жена Николая Петровича замерла, а затем рухнула на пол.
– Тебе повезло, Гнидо. Твоё тело всё-таки подлежит замене, поскольку статус данного гражданина настолько низок, что толку от него нет. К тому же с его женщиной нам никогда не договориться. И убивать её нельзя. У нас правила. Мы гуманисты, Гнидо!
Кураторша ещё что-то говорила, а Гнидо уже благодарил судьбу и настойчивую тощую гражданку, которая невольно помогала ему избавиться от тела пропитанного алкоголем.
– …заменить тело несложно. После переселения некоторые человеческие тела продолжают жить с прежним разумом. Работает такая схема где-то пятьдесят на пятьдесят. А если прожить в теле землянина не больше пяти суток, то за прежнего хозяина и переживать не стоит. Разум человека только выспится и наберётся новых внеземных сил; для землянина – просто волшебных! – продолжала говорить Ксантусия. – Так что, пока ищи себе замену. Погуляй по городу, в общественном транспорте покатайся, в парк сходи. Вот тебе деньги. Здесь много.
Кураторша достала из сумочки разношёрстную пачку купюр. Там были и рубли, и трёшки, и пятёрки, и червонцы. Даже затесалась парочка четвертных.
– В транспорте пользуйся разменной монетой из металла. Деньгами не сори, не привлекай к себе внимания. И ещё…
Ксантусия стала рыться в сумке побольше, которую принесла с собой. Она достала оттуда аппарат для измерения давления, фонендоскоп и градусник.
– Это в подмышку… и руку сюда давай, – командовала она.
Караторша измерила ему температуру, послушала дыхание спереди и сзади; проверила давление.
– Ещё поживёшь, парень, – сказала она, потом о чём-то подумала и добавила: – Может, тебя в милиционера всё-таки отправим? А то он скоро того… вдруг не успеем?
– В смысле того? – не понял Гнидо.
– Да больной он напрочь, и не знает об этом. Что-то у него с сердцем. Потому и выбрали его для тебя… Я ж говорю,