Когда после ужина они поднялись на свой этаж, навстречу по коридору вышли коллеги из параллельной команды: недавно прибывший в Ростов с Украины комиссар Май и секретарь полиции Науман, одетые в шинели и державшие под мышкой портфели.
– На взрыв? – поинтересовался Тим.
– Так точно! – кивнул Май.
– А что взорвалось-то? Удовлетворите наше любопытство.
– Бензовоз сгорел. Какой-то ублюдок бросил в автоцистерну бутылку с коктейлем и скрылся. Цистерна была полна – она и рванула так громко.
– Где это?
– Между дачами и железной дорогой. Вроде бы никто не погиб, к счастью. Больше ничего не знаем, вот: едем разбираться.
– Ну, удачи, товарищи соплеменники!
– Благодарим! – ответил Май, и офицеры параллельных команд разошлись по своим направлениям.
В кабинете Тим начал систематизировать и собирать воедино составленные сегодня протоколы относительно нападения партизан на конный полицейский патруль по дороге на селекционную станцию и розыскных мероприятий в поселке Северном. Едва он успел закончить, как позвонил дежурный и сообщил, что прибыл сотрудник хозяйственного отдела комендатуры города. Тим попросил, чтобы тот поднялся к нему в кабинет. Вскоре явился бравого вида лейтенант интендантской службы, бодро поприветствовавший полицейских офицеров. Тим спустился с ним в пахнувшую навозом и сыромятью конюшню полицейского управления, где предъявил для опознания четырех найденных на окраине поселка Северный лошадей, теснившихся в стойле и сонно жевавших сено.
– Да, это наши лошади! – воскликнул лейтенант. – Эти олухи хипо и табунщики перепились, а когда протрезвели, лошадей уже не было! Объясняли, что сами ушли.
– Ушли бы сами – записку бы оставили! – с досадной злостью съязвил Тим. – Расстрелять ваших хипо и табунщиков надо за это разгильдяйство! Из-за них теперь двое полицейских погибли, один тяжело ранен. Казаки, не немцы!..
По окончании служебного дня Хеллер через город, погрузившийся в почти глухую мглу, так как фонари до сих пор не работали, развез офицеров по квартирам в немецком квартале. Тим, попрощавшись с шофером, привычно прошел в дверь своей секции и поднялся на второй этаж. Когда он вернулся из Майкопа, ему отвели ту же квартиру, в которой он жил до командировки, с той же учтивой и усердной домработницей Анфисой – бывшей хозяйкой жилища, занимавшей теперь со своими двумя детьми дальнюю комнату. Пока Тим был в зондеркоманде, здесь вместо него жил жандармский внутренний инспектор, который к возвращению Тима отбыл по служебным делам, наоборот, на юг. Анфиса приветливо встретила вернувшегося Тима и сказала, что от другого квартиранта никаких притеснений не было. Тот почти не обращал на нее и детей внимания, с раннего утра до позднего вечера, как, впрочем, и Тим, проводил