траву. Тим распорядился перегнать лошадей в конюшню полицейского управления, чтобы позже выяснить, не были ли они украдены откуда-нибудь: ведь партизаны могли где-то выкрасть лошадей перед своим нападением. Местные жители, которых опрашивали хипо и ребята Майлингера, как один утверждали, что ничего не видели и не слышали. И на вопросы о стрельбе со стороны дороги на селекционную станцию отвечали, что кругом часто слышится стрельба, поэтому даже если и было что-то – они бы не обратили внимания. Да, здесь придраться было не к чему: в окрестностях города регулярно проводились учебные стрельбы, часто случались партизанские нападения, а бывало, что недобросовестные солдаты развлекались стрельбой из личного оружия, не заботясь о сохранности боевого запаса. Все же Тим чувствовал, что партизаны были в поселке, и именно они бросили здесь четырех лошадей. Либо они так хорошо спрятались, что полиция сейчас ходит практически по их головам и не замечает, либо вспомогательные полицейские делают вид, что не замечают их укрытия, и нарочно уводят от них немецких сотрудников, или они уже ушли в город. Но где-то же они оставили свое оружие? А затем Тим вдруг подумал: ну, даже если они пошли в город прямо с оружием, им достаточно будет лишь обойти военные и полицейские посты и патрули, если же они попадутся на глаза местным жителям, те, скорее всего, просто примут их за вспомогательных полицейских. Ведь хипо тоже ходят преимущественно в штатском, а нарукавные повязки могут не надеть по небрежности. Тим припоминал, что в бытность его службы на Украине уже бывали такие случаи: партизаны появлялись среди местных с оружием, а те думали, что это полиция.
К вечеру, ничего не добившись, кроме обнаружения четырех подозрительных лошадей, офицеры, усталые и продрогшие, возвратились в полицейское управление. Там Тима ждал отчет Эмана, который сообщил, что наблюдение за квартирой, в которой, согласно регистрационным данным, проживает Андрей Болкунов с семьей, установлено, и что агенту политического отдела вспомогательной полиции удалось пообщаться с соседями руководителя «газетчиков», которые показали, что ни его самого, ни его жены и ребенка давно там не видно, а куда они пропали и могут ли когда-нибудь вернуться – неизвестно. Также Эман доложил, что был звонок из регистрационного отдела комендатуры: секретарь того сообщил, что ни о каких родных и близких Болкунова, кроме жены, ребенка и умершей год назад матери, в комендатуре никаких сведений не содержится.
– Ладно, будем искать дальше! – тяжело вздохнул Тим, вешая шинель на крючок.
Вскоре настало время ужина. Спустившись в столовую, освещенную электрическими лампами, так как сейчас темнело рано, Тим, Эман, Шрайбер и Кёст ели за своим столом салат из колбасы, зеленого горошка и шпината с сырными бутербродами – под гомон других ужинавших сотрудников, звон посуды и смех рассказывавших веселые истории. Граммофон до сих пор не работал. В разгар ужина откуда-то снаружи помещения
