– Только в вашей компании, – сказал он, подхватил на руки и, чудом не оббивая косяки моими ногами и головой, утащил в темную спальню, где помог избавиться от платья, подтянул к себе поближе и умиротворенно вздохнул.
Спустя пару минут я услышала, как он принюхивается. Прямо как Асгер. На мой вопрос, не сделался ли он внезапно вампиром, Ворнан хмыкнул и ответил, что вот сейчас прекрасно понимает Мартайна, норовящего меня лизнуть при каждой встрече.
– Удержаться очень сложно, – заявил супруг и показательно куснул за ухо, но я понимала, что все эти его шутки с гостями и подначки, всего лишь очередной способ уйти от неприятного разговора.
– Ворнан, почему вы молчали, что я хожу во сне? Может, меня нужно показать… специалисту?
– В Нодлуте сейчас нет специалиста, которому я мог бы вас доверить. Да и для этого недостаточно оснований. Вы переживаете, что не можете забеременеть, нервничаете, только и всего.
– Но то, что я видела… – я осеклась. Я не рассказала ему, не успела, сначала мучилась из-за размолвки, потом радовалась его возвращению. – Я видела странное.
– Когда спали и вышли из дома?
– Нет, раньше, днем. И песня, она меня просто преследует. Я услышала и провалилась.
Так потрясшее меня событие уложилось в несколько предложений. А потом, вместо мужа, рядом со мной в постели оказался ведан дознаватель и я, наверное, вспомнила даже то, что знать не могла, и только ошарашенно глазами хлопала, удивляясь, сколько я на самом деле запомнила. Ворнан дал мне задание записать песню и картинок нарисовать, вдруг еще что вспомню в процессе, и строгим голосом велел спать. Ну и ладно. Лишь бы продолжал обнимать вот так. Или это он для того, чтобы я не сбежала незаметно?
Но стоило мне уснуть…
– Тихо, тихо меж теней, – свирельными переливами запела вода в фонтане, а я уперлась коленками в каменный бортик.
4
Тихий, рвущий душу плач и причитания доносились с другой стороны фонтана.
– Эй, – позвала я и удивилась, что могу здесь говорить. Раньше не выходило. Это сон или я все-таки снова упала между миром живых и гранью? Если сон, то хорошо… лучше, чем провалиться. Только видение явно не обещало приятных эмоций.
– Ты где?
– Опять пришла… – прошелестело от бортика.
Над краем только макушка виднелась. Я обошла фонтан. Не-живой ребенок, я не могла воспринимать создание иначе, старательно прятал лицо в тени. И я поняла почему, разглядев сквозь прорехи в рубашке мерцающее, как неисправный кинескоп в старом телевизоре, тело. Голос тоже то затихал до шелеста, то начинал звучать-зудеть у меня в голове, устраивая жуткий диссонанс с мелодией. У меня даже волоски на руках дыбом встали.
– Не ходи, Золотая, теплая, станешь как я. Я пошел… Холодно… Мне холодно… Где ма…?
Впрочем, тут бы у любого волосы дыбом встали и не только на руках. Звездноглазое дитя держало на острых коленях мертвого котенка и гладило по сбившейся блекло-рыжей шерстке.
– Кошка